Во время подготовки похода в Тунис произошло одно важное событие. Людовику Святому претили условия, выдвигаемые венецианцами, и он вел переговоры относительно формирования флота преимущественно с генуэзцами, но, располагая, как и прежде, наемными судами, повелел построить корабли, которые должны были остаться его собственностью. Вместо того, чтобы как в 1248 году поручить командование флотом двум генуэзцам, он впервые в истории Франции назначил французского адмирала, пикардийского сеньора Флоренса Вереннского. Но подлинное рождение французского флота произойдет при Филиппе Красивом, в баталиях с англичанами и фламандцами в северных морях.
Подготовка похода в Тунис сопровождалась и лучшей организацией преемственности королевской администрации на время отсутствия короля. Была изготовлена особая королевская печать: Si(gillum) Ludovici Dei G(ratia) Francor(um) reg(is) in partibus transmarinis agentis (Печать Людовика, милостью Божией короля французов, в заморском походе). На реверсе была изображена корона, чем особенно подчеркивалось приобретаемое ею символическое значение: «Принятая модель красноречиво говорила о том значении, которое приобретал символ короны, к чести поработавших над этим легистов из королевского окружения»[472]. И вновь король перед отплытием хотел навести порядок в королевстве. В начале 1270 года он оформил завещание. Это в основном список того, что отходило монастырям. Людовик составил «Поучения» («Enseignements») сыну Филиппу и дочери Изабелле, но точная дата этого документа неизвестна. За год до начала похода, как и перед крестовым походом 1248 года, он совершил объезд королевского домена, тогда же Людовик обрел милость молитв в обмен на распределение мощей, например епископу Клермонскому, руанским доминиканцам и монастырю Дижона. Он воспользовался случаем, чтобы навести порядок на тех территориях, которые посещал редко. Он также побывал в Гаме в Пикардии, в Mo, Ванд оме и Туре. В марте все вопросы, связанные с проблемой правления в его отсутствие, были решены. Он доверил «охрану, защиту и управление королевством», а также особую королевскую печать аббату Сен-Дени Матье Вандомскому и своему давнему и самому близкому советнику Симону де Нелю. Отсутствие упоминания о королеве Маргарите и сановитых прелатах, удивительное на первый взгляд, объясняется, и я согласен в этом с Ж. Ришаром, тем, что «французский король хотел возложить правление на тех, кто состоял с ним в более тесных деловых отношениях, дабы обеспечить преемственность действий правительства; и это служило признаком того измерения, которое было содержанием понятия государства при Людовике Святом»[473]. Наконец, недавно рукоположенному епископу Парижскому Этьену Тампье он дал право жаловать церковные бенефиции, пребенды и саны, находившиеся в распоряжении короля. Таков был итог его совещания с канцлером парижской Церкви, приором доминиканцев и генералом францисканцев Парижа; капитул Нотр-Дама, проповедники и минориты — вот главное религиозное трио Людовика Святого в Париже.
Выступление в поход 1270 года ничем не отличалось от состоявшегося в 1248 году. Четырнадцатого марта король прибыл в Сен-Дени, где получил посох паломника и орифламму, подъем которой возвещал о выступлении в поход королевского войска. 15 марта он, босой, отправился из дворца, находящегося в Сите, в парижский собор Нотр-Дам. В замке Венсенн Людовик простился с королевой Маргаритой. Этапы похода, словно вехами, были отмечены знаменитыми святыми местами: Вильнёв-Сен-Жорж, Мелен, Санс, Осер, Везле, Клюни, Макон, Вьенна и Бокер. В Эг-Морте к королю и троим его сыновьям присоединились остальные крестоносцы, среди которых был и зять Людовика Святого Тибо Наваррский. В ожидании прибытия кораблей разыгралось настоящее сражение между каталонцами и провансальцами, с одной стороны, и французами — с другой; в нем полегло не менее сотни людей. Людовик приказал повесить зачинщиков. Наконец, 1 июля 1270 года он отплыл на корабле «Ла-Монжуа».
Как известно, путь в Тунис стал крестным путем Людовика Святого и еще более трагическим повторением египетской драмы. Ненадолго остановившись на Сардинии, а не на Сицилии, как можно было ожидать (что до последнего момента сохранялось в тайне)[474], король 17 июля высадился на острове Галит близ Туниса. Высадка прошла успешно[475], но очень скоро стало очевидно, что надежда на обращение мусульманского эмира и на этот раз не оправдалась, и лишь один Людовик не желал расставаться с этой иллюзией. Войско крестоносцев вновь поразила эпидемия дизентерии или тифа. Сначала, 3 августа, умер Жан Тристан, вслед за сыном, 25 августа, скончался Людовик Святой.
474
Во время остановки в Кальяри Людовик продиктовал приписку к своему завещанию: он просил старшего сына Филиппа быть «вместо отца» двум младшим братьям, Жану Тристану и Пьеру; он изменил денежную сумму, завещанную Пьеру, и просил Филиппа бережно относиться к слугам.
475
Из Карфагена Людовик IX отправил послание во Францию, в котором сообщал о высадке и взятии Карфагена. Из послания явствует, что среди крестоносцев была и жена его сына и наследника Филиппа, который также находился в Карфагене (