Людовик IX Святой

В своих «Поучениях» сыну и дочери он неустанно говорит о божественном даре «здоровья плоти», о терпении, с каким следует переносить болезнь, о милосердии, которое надо проявлять к «страждущим телом». Филипп должен к тому же остерегаться «плотских грехов» Б.

Людовика отличает чистота и сдержанность, ему ненавистна проституция, но он не без удовольствия исполняет свои супружеские обязанности. В единственном дошедшем до нас анекдоте, где его пытается соблазнить женщина, он в присутствии свидетелей читает ей мораль: она красива, но красота плоти увядает, как цветок, и наступит время, когда никакими ухищрениями не удастся оживить эту никчемную красоту; зато красота души угодна Богу и несет с собой вечное спасение[1662].

В случае с одной женщиной, которая подговорила любовника убить ее мужа, он был безжалостен. Она во всем призналась и покаялась. Королева и другие знатные дамы и даже братья нищенствующих орденов просили Людовика помиловать ее. Король поговорил со своим верным советником Симоном де Нелем, который, как и он, предъявлял высокие требования к королевскому правосудию, к правосудию общественному. Король последовал его совету и повелел сжечь женщину в Понту азе на глазах у всех[1663].

Дело об изнасиловании

Точно так же, когда в Мелене одна женщина пришла к королю с жалобой на изнасилование одним человеком, который ворвался в ее дом, он повелел Симону де Нелю и другим членам его совета расследовать это дело. Обвиняемый признался в содеянном, но заявил, что она — «дурная женщина», проститутка. Многие придворные просили Людовика Святого помиловать этого человека и не вешать его, ибо он был из королевской челяди. Но король повелел Симону де Нелю расправиться с виновным, и того повесили[1664].

Прямо противоположным плоти, далеким от грешной плоти мужчин и женщин, которые не могли искупить первородный грех, было почитаемое Людовиком незапятнанное тело, от которого исходило искупление и спасение, — тело Христа.

В своих «Поучениях» он называет высшее тело, «тело Господа нашего Иисуса Христа», жертву, которую Филипп должен особенно возлюбить, «когда (он) присутствует на мессе и перед самой мессой»[1665]

Однако Людовик не лишал собственную плоть человеческой заботы. Он налагал на тело суровую епитимью, но, заболев, предоставлял его ученым лекарям. У короля должны быть врачи, а христианину положено заботиться о себе и не допускать ничего такого, что может быть истолковано как самоубийство.

Нам известны некоторые лекари Людовика Святого. Двое из них появляются в особых актах. Один из них — женщина. Этот королевский акт дан в Акре в августе 1250 года, вскоре после того, как освобожденный король отправился из Египта в Святую землю. Он гласит, что прево Санса обеспечит пожизненную пенсию в 12 парижских денье в день некой Эрсанде, которая хорошо ухаживала за королем. Должно быть, она имела университетские титулы, так как в акте именуется magistra, женщина-магистр. Поскольку она должна была получить ренту по возвращении во Францию из-за моря, то, вероятно, заботилась о короле в крестовом походе в Египет и готовилась вернуться в Санс или в его округу вместе с французами (среди которых были и королевские братья), отбывавшими из Святой земли без своего короля[1666].

Другой лекарь — итальянец, вероятно, уроженец Кремоны, «лекарь монсеньера короля», Петр Ломбардский; он умер в 1247 году, и его распоряжения по части завещания внесены в картулярий цистерцианского аббатства Фруамон. Он приобрел дома, и отдельные из них завещал аббатствам Сент-Женевьев и Сен-Виктор. Петр Ломбардский был каноником в Шартре и похоронен в Шартрском соборе[1667].

1662

Guillaume de Chartres. De Vita et de Miraculis… P. 33: Случилось однажды в одном парламенте, что некая дама, вычурно одетая (non modicum curiose), после улаживания своего дела при дворе вошла с небольшой группой людей в покои короля и завладела его вниманием. Действительно, она была, согласно заблуждениям и ложным суждениям людей того века о тщете телесной красоты, удивительно красива и славилась своей красотой. Король, всем сердцем преданный Богу, пожелал поговорить с ней запросто о спасении ее души. Он позвал бывшего там брата Жоффруа (де Болье) и сказал ему: «Я желаю, чтобы вы остались со мной и выслушали, что я скажу этой даме, которая просит меня поговорить с ней наедине». Когда все дела были улажены и эта дама осталась наедине с королем и упомянутым братом, король сказал ей: «Мадам, хочу напомнить вам лишь одно ради вашего вечного спасения. Говорили, что вы красавица, но вам известно, что это уже в прошлом. Поразмыслите же над тем, что красота тщетна и бесполезна и что она так быстро увядает, как цветок, век которого не долог. И вы не сможете его оживить, несмотря на всю вашу заботу и усердие. Так потрудитесь же обрести иную красоту, не телесную, а красоту души. Благодаря ей вы станете угодны нашему Творцу, и эта красота искупит все совершенные вами грехи, когда вы еще обладали вашей увядшей красотой». Дама смиренно внимала этим речам. Впоследствии она исправилась и вела себя более скромно и с достоинством. Об образе отношений с женщинами одного святого, весьма близкого Людовику Святому и в то же время весьма далекого от него, см. прекрасную книгу: Dalarun J. Francesco: Un passagio: Donna e donne negli scritti nelle leggende di Francesco d’Assisi. Roma, 1994. Образ женщины-соблазнительницы, которой должен противиться мужчина, относится к монашеской традиции.

1663

Guillaume de Saint-Pathus. Vie de Saint Louis… P. 142–143: Когда одну женщину, принадлежавшую к высшему обществу Понту аза из рода Пьер-лей, арестовали сержанты святого короля, ибо, как говорили, она заставила человека, которого любила греховной любовью, убить ее мужа, а тело его сбросить в отхожее место (latrines) и когда она во всем призналась на суде, святой король пожелал, чтобы она понесла справедливое наказание, хотя королева Франции и графиня Пуатье (невестка, жена его брата Альфонса) и прочие дамы королевства и некоторые братья орденов миноритов и проповедников просили не казнить упомянутую даму, так как она глубоко раскаялась и покаялась. Друзья и кузены упомянутой дамы, королева и прочие вышеупомянутые люди уговаривали короля, чтобы в случае смертного приговора он не был приведен в исполнение в Понтуазе. Король обратился за советом к благородному и мудрому монсеньеру Симону де Нелю, и монсеньер Симон ответил, что приговор, приведенный в исполнение публично, — справедливый приговор. Тогда святой король приказал сжечь упомянутую даму в замке Понтуаза, и ее сожгли на глазах у всех.

1664

Guillaume de Saint-Pathus. Vie de Saint Louis… P. 144.

1665

Enseignements / Ed. D. O’Connell… P. 186.

1666

Daumet G. Une femme-médecin au XIIIe siècle // Revue des études historiques. 1918. P. 69–71.

1667

Stein H. Pierre Lombard médecin de Saint Louis // Bibliothèque de l’École des chartes. 1939. № 100. P. 63–71.