Магеллан вернулся в Кочин в июле того же года, о чем свидетельствует сохранившаяся ведомость: часть жалованья он получил зерном[134]. Вероятно, в том же году по дороге из Кочина началась (или впервые отмечена) его дружба с товарищем по экспедиции Франсишку Серраном: вероятно, это путешествие имело целью исследовать не до конца изученные районы океана и убедиться в наличии на берегу Суматры золота, о котором шли упорные слухи. После этого флотилия отправилась в Малакку, чтобы заключить договор, который позволил бы португальским кораблям вести торговлю. Именно в этой экспедиции Магеллан почувствовал вкус к открытиям: ни один португальский корабль прежде не заходил так далеко на восток. В Малакке, согласно не очень правдоподобному мнению первых историков того времени, которое не подтверждается сохранившимися документами, он открыл (или по меньшей мере сделал об этом сообщение) заговор с целью похищения кораблей. В последовавшей схватке он спас Серрану жизнь.
История кажется чрезмерно литературной, но Серран, несомненно, был важной фигурой. Его происхождение неизвестно, но его будущее, как мы увидим, оказалось связано с Молуккскими островами: он стал первым их обитателем среди португальцев, доверенным лицом султана Тернате, активным участником торговли гвоздикой и источником информации о богатстве островов, которая помогла разжечь огонь вражды между Испанией и Португалией или подлить в него масла. Официальная придворная историография Португалии середины XVI века высказывалась в том духе, что дружба Магеллана с Серраном стала «источником большого вреда для нашей страны» (sucedeo muito damno a este Reyno), поскольку рассказы последнего могли разжечь алчность первого[135].
К тому времени, как разведывательная экспедиция в Малакку вернулась на Малабарский берег, Алмейда неохотно передал власть своему вновь назначенному преемнику в роли губернатора (с 1515 года – вице-короля) Афонсу де Албукерке. Новый начальник стремился избавиться от ведущих сотрудников предыдущего режима. Вряд ли Магеллан был достаточно важным лицом, чтобы попасть в эту категорию, но он решил воспользоваться возможностью монетизировать свою службу и, как всякий удачливый конкистадор, отправиться домой в Португалию наслаждаться жизнью.
Сохранившиеся документы о его торговой активности в Индии начинаются только с октября 1510 года, когда он описывает себя как «человека, ведущего торговлю в этом городе [Кочине] с купцами, которым ссужает средства под законный интерес по обоюдному согласию и они, как правило, соглашаются выплатить ему половину доходов от заключенной сделки по ставке 10 процентов в год»[136]. Маловероятно, что первые четыре-пять лет в Индийском океане он отказывался от доступных коммерческих перспектив: слуги португальского короля вполне могли вести торговлю, никак себя не обесчестив. Записи о торговых делах сохранились в составе судебного иска, который он подал в Кочине и Лиссабоне, требуя компенсацию за инвестиции в два груза перца, один из которых он лично сопровождал в Португалию. Трудно удержаться от соображения, что именно этот груз и стал причиной его возвращения домой в 1510 году. В любом случае вскоре после отъезда Алмейды в 1510 году Магеллан сел в Кочине на корабль до Португалии. Он потерпел кораблекрушение у берегов Мальдивских островов.
135