Но кто виноват в григорьевщине, кто подготовил почву для бунта? Большевистские комиссары, чека... Они это отлично понимают и стараются усыпить нас тем, что Григорьев изменник революции, бандит, белогвардеец»143.
Эта часть выступления адресовалась кулачеству, которое было агрессивно настроено против Советской власти и поддерживало мятежного атамана. Но среди повстанцев были и такие, кто осуждал контрреволюционное выступление Григорьева. Для них в речи Махно нашлись другие слова: «Вооруженное выступление Григорьева преждевременно и недостойно революционера. Однако мы еще с вами не знаем настоящей его политической физиономии
L
и отношения к Деникину. Поэтому прошу воздержаться от вынг сения против него резолюции и предлагаю выделить делегации для поездки к нему, чтобы ознакомиться с ним на месте»144.
Махно не осудил Григорьева, но и не поддержал его, придер живаясь своей теории быть «третьей независимой силой».
Это хорошо понимали многие руководители Советской Украи ны. Председатель Совнаркома УССР X. Г. Раковский на заседа нии ВУЦИК 14 мая 1919 г. отметил: «Надежда Григорьева ни
поддержку Махно оказалась несостоятельной. Армия Махно cot tout, главным образом, из крестьян, которые боролись с донски ми казаками. Они очень хорошо понимают, что помогать Григорс еву значило бы открыть фронт и дать возможность казакам рас правиться с ними»145146.
Борьба между григорьевцами и частями Красной Армии был на руку махновцам, поскольку обескровливались два их потен циальных противника. Не зная, как сложатся дела в будущем, в имея рядом грозного врага — деникинцев, Махно, ссылаясь ня катастрофическое положение своих войск, высказался за заклю чение договора с Советской властью, которая также в это время была поставлена в тяжелые условия. В кругу своих близких едн номышленников он заявил: «Большевики чувствуют свое бессилш и неуверенность в победе на деникинском фронте, отчего за пег следнее время на нас обращают внимание — это хорошо. Тут-то можно выманить оружие и деньги, подписать новый договор»11.
13 мая Махно направил ответ Л. Б. Каменеву: «В Алексам) ровске местная власть распространяет слухи, что на Александ ровск идут три отряда повстанцев Махно и приказано быть гото выми к взрыву мостов для противодействия. Заявляю, что ни од на часть моих войск не снята с фронта, ни одного повстанца мною не направлено ни на Александровой, ни на другой пункт Совет ской республики. Наоборот, повстанцы ведут успешное наступив ние на деникинском фронте и находятся в трех верстах от Кутей-никова. Заявляю, что распространяемые александровскими влас тями слухи о движении повстанцев на Александровск есть чистейшая провокация, преследующая темную цель дезорганизации фронта и тыла. Примите срочные меры к прекращению подобное провокации, иначе фронту грозят неисчислимые бедствия, ответст венность за которые падет всецело на руководящие органы ели сти. Батько Махно, адъютант Лютый»147.
В направленной в тот же день Л. Б. Каменеву из Гуляйполи депеше анархист Рощин сообщал: «Злостная, черная рука сеп ложь. Тов. Махно не только держит фронт, но успешно наступи ет. Реакционеры упорно говорят о связи Махно и Григорьева. Это ложь гнусная и хитро задуманная. Сообщение о расстреле поли
шческих комиссаров, во главе с Колосовым, есть отвратительная южь. Все на своем посту. Вчера были взяты важные пункты: КУ-ьчЫиково, Моспино, который пришлось снова сдать врагу из-за отсутствия патронов и снарядов. Немедленно высылайте патроны, высылайте вагон плоской бумаги для газет и воззваний. Вышлите Iв миллионов рублей. Неполучение денег, бумаги, патронов явит-I н серьезным препятствием в борьбе с контрреволюцией»148.