Воистину, здесь повсюду ты сам, и больше нет ничего. Это есть своеволие, если даже ты этого не осознаешь или тебе так не кажется. Никогда в тебе не возникнет разлад, который проистекал бы не из своеволия, видят ли это или не видят. А что думаем мы? — Человек должен бежать одного, искать же другого: места, людей, путь или эту общину или это занятие. Не в том причина, что тебе сей путь и сии вещи мешают; сам ты в вещах, что тебе и мешает, ибо к вещам ты относишься извращенно.
Потому начни сперва с себя самого и покинь себя! Воистину, если сначала не убежишь от себя, то, куда б ты ни бросился, всюду обрящешь преткновение и раздоры, и так будет всегда. Люди, которые ищут покоя во внешних вещах — будь то в местах или в образах жизни, у людей либо в трудах, на чужбине или в бедности иль в поругании, каким бы великим сие ни было или чем бы еще сие ни было, — все это, однако, ничто и покоя не дарует[6]. Те, что так ищут, ищут совершенно не там: чем дальше они забредают, тем меньше они обретают, что ищут. Они идут как тот, кто перепутал дорогу: чем дальше идет он, тем больше сбивается с пути. Но что же должен он делать? Сперва должен покинуть себя самого, тогда покинул он все. Подлинно, брось человек королевство или весь мир, но сохрани себя самого, — ничего он не бросил. Да, а если человек от себя самого отступился, то он покинул все вещи, которые также имеет: богатство или честь или еще что-нибудь.
Один святой замечает по поводу слова, что изрек святой Петр: «Посмотри, Господи, мы все вещи оставили!»[7], — а ведь он оставил не больше, чем пустую сеть и свой кораблик, — святой замечает: «Кто малое добровольно оставит, тот оставит не только его, но оставит он все, что мирские люди могут стяжать, да и то, что они только могут возжаждать»[8]. Ибо кто покинет свою волю и себя самого, тот покинул все вещи столь же сущностным образом, как если бы они находились в его свободном владении и он имел их в полном распоряжении. Ведь чего ты не хочешь желать, то ты полностью отдал и оставил ради Бога. Потому и сказал наш Господь: «Блаженны нищие духом»[9], то есть волей. И да не усомнится в этом никто, есть ли способ лучше того, что назвал наш Господь, когда Он также сказал: «Кто хочет идти за Мной, тот да отвергнется сначала себя самого»[10]. В этом заключается все. Обрати свой взор на себя самого, и где себя обнаружишь, там откажись от себя. Сие — наилучшее.
4. О пользе самоотречения, которое надобно совершать внутренне и внешне
Тебе следует знать, что еще никогда в этой жизни человек не отрекался от себя в такой мере полно, чтобы не обнаружить ему, что он еще полней может отречься. Среди людей не много таких, кто сие правильно разумеет и кто в сем постоянен. Это равноценный обмен и справедливая сделка: насколько из всех вещей ты выходишь, настолько, ни больше ни меньше, приближается Бог со всем присущим Ему, — насколько во всех вещах ты выходишь из своего. С этого начинай и позволь себе отведать все то, что можешь приобрести. Здесь обрящешь ты истинный покой и ничего другого.
Людям следовало бы поразмыслить не столько над тем, как они поступают, сколько им стоит задуматься над тем, что они суть. Будь люди, как и пути их, благи, светло воссияют тогда их дела. Праведен ты, — и дела твои праведны. Да не вздумают основывать святость на деле. Святость надлежит основывать на бытии, ибо не дела нас освящают, а мы обязаны дела освящать. Как бы ни были святы дела, они нас ровным счетом никак не освящают, ведь они суть дела. Но поскольку мы святы и сущностью обладаем, постольку мы освящаем все наши дела, будь то еда, сон, бодрствование или что-то другое. Великой сущности они не причастны, те дела, что совершаются; из них ничего не проистекает. Из сего разумей, что все тщание следует направить на то, чтобы быть добрым, — не столько на то, как поступать, или на характер поступков, сколько на то, каково основание этих поступков.
5. Посмотри, что делает добрым сущность и основание
Самое важное, от чего зависит, чтобы существо и основание человека (а от них свое величие получает и дело) стали совершенно благи, заключается вот в чем: да будет дух человеческий полностью обращен к Богу. Приложи все свое старание к тому, чтобы Бог для тебя стал велик и чтобы все твое прилежание и тщание были направлены к Нему во всяческом твоем деянии и покое. Истинно, чем более к сему ты причастен, тем все дела твои лучше, какого бы рода они ни были. Прильни к Богу, и тогда Он дарует тебе всякую благостыню. Ищи Бога и обрящешь ты Бога и всякое благо. Да, воистину, в таком устремлении ты мог бы взойти на скалу! Впрочем, вот что более богоугодно: если, принимая Тело нашего Господа, ты будешь преследовать больше свое, и умысел твой будет менее бескорыстен. Кто прильнет к Богу, к тому прильнет Бог, а также всякая добродетель. — И что ты прежде искал, то ищет ныне тебя, за чем раньше ты гнался, то гонится сейчас за тобой[11], и чего некогда хотел избежать, то теперь избегает тебя. А посему, кто к Богу тесно прильнет, к тому прилепится все, что от Бога, и все от того устремится, что Богу несоизмеримо и чуждо.
6
8
11