И для этого есть другое сравнение. Солнце непрерывно сияет, но когда между нами и солнцем есть туча или туман, мы сияния не видим. И если глаз внутри себя болен и слеп или же замутнен, ему незнакомо сияние. Кроме того я уже как-то указывал на несомненное сходство: когда какой-нибудь мастер создает образ из дерева или из камня, то он не привносит в дерево образ, но вырезает те щепки, что образ прятали и закрывали. — Он дереву не придает ничего, а отнимает и стесывает у него верхний слой и снимает кору, и тогда проясняется то, что лежало под спудом[193]. Это сокровище, которое лежало закопанным в поле, как наш Господь в Евангелии говорит[194].
Святой Августин говорит: когда душа человека вся устремляется в вечность, к одному только Богу, образ Божий горит и сияет; когда же душа стремится вовне, пусть даже к внешнему деланию добродетели, образ этот совершенно скрывается[195]. Сие знаменуется тем, что, по учению святого Павла, жены имеют главы покрытые, а мужи — обнаженные[196]. В соответствии с этим все, что в душе устремляется вниз, от того, к чему оно устремляется, получает покров, платок на главу; то же, что в душе устремляется ввысь, есть обнаженный образ Творца, неприкровенно-нагое рождение Бога в обнаженной душе. Человек высокого рода — образ Бога, Сын Божий, зародыш Божьей природы — в нас ни за что не иссякнет, он только становится скрытым, как в Псалтири царь Давид говорит: хоть в человека проникают разного рода ничтожество, болезнь и тоска, он все равно остается в образе Божьем и образ в нем[197]. Истинный свет сияет во тьме[198], даже если его не могут увидеть.
«Не смотрите, — гласит “Книга любви”, — что я смугла, я все-таки красива и статна, но солнце меня опалило»[199]. Солнце есть свет мира сего; оно означает, что высшее и лучшее, что сотворено и соделано, скрывает и затемняет в нас образ Бога. «Снимите, — говорит Соломон, — ржавый налет с серебра, и тогда воссияет и заблещет наичистейший сосуд»[200], лик, Сын Божий в душе. И это то самое, что наш Господь изъясняет в притче, когда говорит, что «некий человек высокого рода отправился...», ибо человеку подобает выйти из всех образов и из себя самого и всему этому сделаться чуждым и неподобным, если, конечно, он хочет и должен воспринять Сына и стать сыном в лоне и в сердце Отца.
Богу чуждо все то, что посредствует. «Аз есмь, — Бог говорит, — Первый и Последний»[201]. В соответствии с единством природы, различия нет ни в природе Бога, ни в Лицах. Божественное естество есть Единое, и каждое Лицо есть Единое и именно то же Единое, что и природа. Нетождество сущности и бытия постигается как Единое, и оно есть Единое. Когда Оно находится вне Себя, то Оно приобретает и имеет и являет различие. Поэтому Бога находят в Едином, и Единым должен стать тот, кому надлежит обрести Бога. «Некий человек, — наш Господь говорит, — отправился...». В различии не найти ни Единого, ни бытия, ни Бога, ни отдыха, ни блаженства, ни умиротворения. Будь Единым, дабы тебе обрести Бога! Воистину, если ты в самом деле един, тогда ты и в нетождестве Единым останешься, неподобие для тебя станет Единым, и ничто тебе не будет помехой. В тысяче тысяч камней Единое остается точно таким же Единым, как в четырех камнях; и тысяча тысяч есть, воистину, столь же простое число, как и четыре.
Один языческий учитель сказал, что Единое родилось из вышнего Бога. Его (Бога) свойство — быть единым с Единым. Кто Его (Единое) ищет ниже Бога, тот сам себе лжет[202]. Еще, в-четвертых, говорит тот же учитель, что это Единое ни с чем не водит столь тесной дружбы, как с девами и девицами[203], по слову святого Павла: «Я вас, чистых дев, обручил и сочетал браком с Единым»[204]. И таким подобает стать человеку, ибо так говорит наш Господь: «Некий человек... отправился...».
Человек, по свойству имени своего на латыни, в некотором роде обозначает того, кто низко склоняется перед Богом и избегает всего, что он есть и что есть его, и вверх взирает на Бога, а не на свое: то, что знает он за собой, под собой и рядом с собой. Это полное и подлинное смирение; сие имя имеет он от земли[205]. Дальше об этом я сейчас не хочу говорить. Также, когда говорят «человек», то слово сие знаменует нечто, что приподнято над природой, над временем и над всем, что склонно ко времени и имеет вкус времени; и то же самое я говорю о пространстве и телесности. Кроме того человек в известном роде не имеет ни с чем ничего общего. Сие означает, что он не создан сообразно и не уподоблен тому иль иному и ничего не ведает о ничто, — так что в нем нигде не обрящут и не увидят от ничто никакой части, — и означает, что от него столь полно отъято ничто, что здесь обрящут только чистую жизнь, сущность, благо и истину. Тот, кто таков, подлинно, ни больше ни меньше человек высокого рода.
193
195
202
203
205