Ну так посмотрите! Столь едина и проста сия крепостца, о которой я говорю и которую имею в виду, и приподнята в душе над всеми образами, что оная благородная сила, о которой я толковал, не достойна того, чтобы хотя бы однажды, на единственный миг проникнуть в сию крепостцу. А равно и другая сила, о ней я уже говорил, в ней же Бог пылает и пламенеет со всем Своим богатством и со всем Своим блаженством, она также никогда не осмелится проникнуть туда. Столь препроста и едина сия крепостца и столь возвышена над всеми образами и над всеми силами сия единая единица, что ни сила, ни образ, ни даже Сам Бог в нее проникнуть никогда не сумеют. Подлинно и истинно, как то, что Бог жив! Сам Бог никогда в нее не проникнет хотя бы на миг и ни разу еще не проникал, покуда существует в образе и свойствах Своих Лиц. И это легко понять, ибо сия единая единица без образа и без свойства. Вот почему, если Богу когда-нибудь будет суждено в нее проникнуть, то это должно Ему стоить всех Его Божественных имен и Его личных свойств. Все сие целиком Он должен будет оставить во вне, если Ему надлежит проникнуть туда. Но если Он — простая единица, без всяких образов и свойств, то Он — не Отец, не Сын и не Святой Дух в собственном смысле и все же Он — нечто, каковое ни то и ни это.
А ну-ка взгляните: если Он един и прост, то внидет в это единое, именуемое мною крепостцой в душе, а иначе Ему туда никоим образом не войти; лишь так Он пройдет и останется там. В этой части душа подобна Богу и более никак. То, что я сказал вам, истинно. В свидетели сему я призову истину, а мою душу поставлю в залог.
Чтобы и мы стали той крепостцой, в которую взошел Иисус и где был принят, и чтобы Он вечно в нас пребывал тем образом, как я говорил, в этом помоги нам Боже. Аминь.
ПРОПОВЕДЬ 3
Когда Петр был вызволен из уз своего заточения могуществом всевышнего Бога, то он сказал: «Теперь я воистину знаю, что Бог послал мне Своего Ангела и избавил меня от власти Ирода и от рук врагов».
Теперь обратим сие слово и скажем: так как Бог послал мне Своего Ангела, я воистину познаю. «Петр» означает то же, что познание. И я уже много раз говорил: знание и разум объединяют душу с Богом. Разум проникает в чистое бытие, познание шествует перед ним, оно стремится вперед и прорывается внутрь, туда, где рождается единородный Сын Божий. Наш Господь говорит у Матфея, что никто не знает Отца, кроме Сына[263]. И учителя утверждают: познание следует из подобия[264]. Некоторые же учителя полагают, что душа сделана из всех вещей, раз она обладает способностью постигать все вещи[265]. Это звучит бессмысленно, и все-таки это действительно так. Учителя говорят: то, что мне надлежит познать, должно предстоять предо мной и уподобиться моему знанию[266]. Святые говорят, что в Отце — власть, в Сыне — подобие, в Духе же Святом — единение[267]. И посему, поскольку Отец предстоит непосредственно Сыну, а Сын Ему совершенно подобен, постольку Отца никто не может познать, кроме Сына.
И вот Петр сказал: «Теперь я воистину знаю». Почему здесь знаешь воистину? Да потому, что это Божественный свет, который никому не лжет; а еще потому, что здесь познают прямо и чисто, ни в чем не имея помех. Посему Павел глаголет: «Бог обитает во свете, к коему нельзя подступиться»[268]. Учителя говорят, что мудрость, которой мы здесь обучаемся, там с нами пребудет[269], но Павел полагает, что она упразднится. Один учитель говорит: чистое знание еще в этой жизни таит само по себе столь великую радость, что наслаждение от всех тварных вещей есть как бы ничто по сравнению с радостью, которую содержит в себе чистое знание[270]. И все же, как бы ни было благородно, оно представляет собою случайность; и как одно словечко в сравнении с целым миром мало, так вся мудрость, которой мы способны здесь научиться, мала в сравнении с обнаженной чистой премудростью. Потому-то Павел и говорит, что знание упразднится. Даже если оно останется, то уподобится какой-нибудь дурочке и станет таким, словно его вовсе нет по сравнению с чистой премудростью, которую там познают. Третья (причина), почему здесь воистину познают, заключается вот в чем. Вещи, созерцаемые в нашем мире как изменчивые, там постигаются как неизменные, и там постигают их вполне нераздельными и сущими друг подле друга, ибо что тут далеко, то там близко, ибо все вещи соприсутствуют там друг другу. Что происходит в первый и в последний день, то там случается одновременно.
264
265
266
267
269
270