Увы, спасти «Стерегущий» не удалось. Почти весь экипаж героического корабля вместе с командиром и офицерами погиб, оставшиеся в живых были тяжело ранены. Японцы спустили десант на шлюпках, намереваясь захватить миноносец. И когда они уже поднялись на борт, двое матросов (имена их точно не установлены) спустились в полузатопленный трюм и заперлись. Японцы стали стучать в переборку, предлагая им сдаться, как вдруг миноносец начал быстро погружаться в воду. Герои-матросы открыли кингстоны и погибли вместе со своим кораблем[33].
Сам Макаров также оказался в опасном положении: японские крейсера начали окружать два его корабля, а на горизонте показалась вся броненосная эскадра адмирала Того. Пришлось повернуть обратно. Неся на мачте флаг командующего флотом, «Новик» возвратился в гавань. Его встречали восторженно. На судах, на фортах и батареях, в порту — всюду царило радостное настроение. Еще бы! Вице-адмирал, командующий флотом лично выходил на слабом корабле, пытаясь помочь гибнувшему миноносцу! Это было дерзко, это было, строго говоря, даже недопустимо, но Макаров понимал, что только личным примером бесстрашия он сможет вдохновить офицеров и матросов.
Меж тем броненосцы Того подошли к рейду Порт-Артура — японский адмирал вел за своим флагманским кораблем еще 13 вымпелов, его силы значительно превосходили наличную боевую мощь русской эскадры. У него были все возможности именно сейчас нанести сильный удар по ослабленному флоту противника. Впоследствии японские милитаристы превозносили адмирала Хейхатиро Того до небес. Он скончался в 1934 году (хотя был на год старше Макарова) и всю свою долгую жизнь оставался кумиром самурайской военщины. Когда он умер, ему устроили невиданно помпезные похороны. Справедливость требует признать, что он и в самом деле был способным флотоводцем, твердым, умелым военачальником. Он не обладал, однако, оригинальным и сильным талантом. Да, с его именем связан ряд громких успехов японского флота, ио он ничем существенно новым не обогатил военно-морскую теорию и практику. Он действовал выжидательно, осторожничал, предпочитая апробированные тактические методы. Конечно, при столкновении с такими пассивными и бледными адмиралами русского флота, как О. В. Старк, а позднее В. К. Витгефт и 3. П. Рожественский, он имел несомненные преимущества как флотоводец, хотя и здесь следует помнить, что японцы во всех случаях имели превосходство в силах, и притом значительное.
Противоборство Того и Макарова было противоборством разных, принципиально отличных методов ведения войны. На одной стороне — творческое дерзание, удалой порыв, смелость и размах, а с другой — строгая и уравновешенная академическая пунктуальность. И если здесь уместны сравнения, то вот: Макаров и Того — это спор одаренного ученика с круглым отличником, это шахматный матч Алехина и Капабланки.
В 9 часов утра японская эскадра подошла к Артуру. Того не атаковал — он опасался береговых батарей, опасался мин. Русские корабли, разумеется, не выходили в море при таком неравенстве сил. Того не спешил. К тому же у него в запасе оставался еще один метод нанесения удара по противнику, укрывшемуся в гавани. Не то чтобы победный, зато вполне, казалось, безопасный.
В Порт-Артуре береговая оборона была еще закончена не полностью, а имевшаяся в наличии — несовершенна. Внутреннюю гавань крепости прикрывал полуостров Ляотешан, покрытый высокими холмами. Батареи стояли только в той части полуострова, которая непосредственно находилась у единственного входа в гавань. Ведя огонь с дальней дистанции, возможно по крутой траектории перебросить снаряд через невысокие возвышенности. Такой огонь называется перекидным. Конечно, меткость подобной стрельбы невелика, но главное состояло в том, что сами-то японские корабли не подвергались никакой опасности: для береговых батарей они были вне зоны обстрела, а русские суда, стоявшие на рейде, не видя противника, стрелять не могли.
И вот 26 февраля три японских броненосца, прикрываясь холмами Ляотешапа, открыли огонь по гавани, где стояли русские корабли. Два японских крейсера, оставаясь вне дальности огня русских батарей, заняли позицию непосредственно против гавани и по радио корректировали стрельбу своих броненосцев, хотя, конечно, очень приблизительно. Обстрел этот продолжался более трех часов. В районе порта и гавани упало 154 двенадцатидюймовых снаряда — японцы боеприпасов не жалели. К счастью, противник стрелял неудачно, и потери русских были невелики: от осколков погибло 8 матросов, 20 получили ранения, несколько строений вблизи гавани оказались разрушенными. Ни один из русских кораблей или портовых сооружений важного характера повреждений не получили.
33
В 1911 году в Петербурге был поставлен красивый и трогательный памятник «Стерегущему», а в честь его храброго командира лейтенанта И. М. Сергеева назван миноносец.