Это есть разное служение, вытекающее из особенной природы обоих великих Иоаннов. Но это различие не отменяет, конечно, ни в какой мере всей единственности служения Предтечи для всего человеческого рода. Остается еще отметить, что оба сродника Богоматери по плоти являются Ей близкими по духу смирения и любви. Церковь особенно выделяет еше одну черту, их соединяющую: оба являют образ девственников. Что Иоанн Предтеча является из девственников девственником, это мы знаем. Но и Иоанн Богослов за девственность свою нарочито ублажается Церковию. «Величия твоя, девственниче, кто повесть», поет о нем св. Церковь (кондак), и в службе его усиленно подчеркивается, что только девственнику вверено было приять под свой кров Приснодеву[201]. Многие святые ублажаются Церковию за подвиг девства, но св. Иоанн Богослов прославляется как девственник по преимуществу, стяжавший себе особый дар близости ко Христу и Богоматери своим девством. Таким образом Присноде–ва окружается светлым облаком девства в лице Предтечи и в лице Иоанна Богослова.
ЭКСКУРС III. СВ. ИОАНН ПРЕДТЕЧА И СВ. ИОСИФ ОБРУЧНИК
Православная Церковь обычно сближает в прославлении и соединяет в изображениях Предтечу и Богоматерь — в Деисис. В католичестве же, правда, лишь с последнего времени, место Предтечи около Богоматери отводится св. праведному Иосифу Обручнику, который поставляется, после Богоматери, превыше всякого творения. Папа Пий IX, оставивший по себе память введением двух новых догматов — о непорочном зачатии Богоматери и Ватиканского, провозгласил еще и третий догмат — об Иосифе, как патроне (отце) всей Церкви. Однако прежде чем заниматься этим новым догматическим определением, остановимся на вопросе о действительном месте св. Иосифа в домостроительстве спасения. Это место высоко и бесспорно.
Евангелие от Матфея имеет дело с обручением Марии Иосифу уже как с совершившимся фактом (1, 18), и о том, как это совершилось, мы имеем сведение лишь из апокрифического Протоевангелия Иакова. Согласно ему, первосвященник Захария (он же отец Предтечи) получил указание от ангела собрать всех неженатых мужей из колена Иудова, от дома Давидова, для обручения Девы Марии, причем нужно было взять их жезлы для показания знамения. И жезл Иосифов расцвел, из него вылетела голубица, опустившаяся на голову св. Иосифа. Когда Иосиф стал возражать, что он стар и имеет взрослых сыновей, Захария устрашил его угрозою кары Божией, и он согласился принять к себе не для брака, но на соблюдение Деву и для этого обручиться с Ней. Церковь не знает особого празднования этого обручения[202], а потому мы не имеем литургического подтверждения этого рассказа (как это совершилось относительно некоторых других апокрифов), и в службе св. Иосифа об этом нет упоминания. Евангелие знает его в качестве «мужа Марии» (Мф. 1, 16) и мнимого («как думали» Лк. 3, 23) отца Иисуса. Но если родословная Христа установляется как родословная Иосифа, это означает, конечно, только то, что, по еврейскому обычаю, родословные не исчислялись по женскому колену, а сверх того брак заключался лишь в пределах одного рода. Поэтому родословная Иосифа есть вместе с тем и родословие Девы Марии[203].
В Евангелии от Луки эта родословная помещается — 3, 23–38, после рассказа о Благовещении, в котором сказано прямо: «Как будет сие, иде же мужа не знаю», и, однако, говорится: «Иисус… был, как думали, сын Иосифов, Илиев, Матфатов» и т. д. Поэтому же отсутствуют в родословной столь чтимые Церковью (и поминаемые в конце каждого отпуста утрени и вечерни) богоотцы Иоаким и Анна.
Относительно жизни Иосифа прежде обручения с Марией возникает вопрос, был ли он ранее в браке и имел ли от него детей или же пребывал девственником. Для последнего состояния вообще не находится места в Ветхом Завете, согласно которому протекла вся жизнь Иосифа до обручения с Марией. В этом отношении нельзя его сопоставлять со св. Иоанном Богословом, который был юношей, когда сделался апостолом Христовым, и поэтому всю свою зрелую жизнь провел в новозаветной атмосфере. Кроме того, для этого нет никаких точек опоры в святоотеческом Предании, кроме одной полемической обмолвки блаж. Иеронима. Да и ей противостоит целый хор свидетельств других отцов, преимущественно восточных, но также и западных, свидетельствующих о том, что св. Иосиф не почитался в Предании древней Церкви безбрачным или девственником. Вопрос этот ставится не самостоятельно, но в связи с трудно разрешимым во всей точности вопросом о братьях и сестрах Иисуса, о которых неоднократно говорится в Евангелии (в общей форме у Мф. 12, 46. Мк., 3, 31; Лк. 8, 19., Ин. 2, 12, 7, 10сл,; Деян. 1, 14; 1 Кор. 9,5; поименно у Мф. 13, 55; Мк. 6.3; Гал. 1, 19). Кто были эти братья Господни? Для нашей цели нет нужды входить в рассмотрение этого вопроса целиком, он встает пред нами лишь в его отношении к Иосифу, и притом не столько в исторической, сколько догматической постановке: мог ли Иосиф быть отцом «братьев» Иисуса? На этот вопрос в патристической литературе давалось три разных ответа. Первый, связанный с именем еретика Гельви–дия (действовал в Риме в начале IV века), состоит в том, что «братья Иисусовы» были детьми Иосифа и Марии. Ясно, что это — взгляд неверия и нечестия к Богоматери, который и поныне распространен среди рационалистов. Из церковных писателей к нему, как это ни странно, склонялся Тертуллиан, правда, во время своих еретических отклонений. Здесь допускается, что Дева Мария могла сделаться, после Благовещения и Рождества Христова, женою Иосифа, а этот последний, находясь к тому же в преклонном возрасте и быв свидетелем всего связанного с Рождеством Христовым, мог на это посягнуть. Мысль эта настолько нелепа, чудовищна и хульна, что она не заслуживает догматического рассмотрения. Учение о том, что Мария пребыла Девой до рождения Христа, в рождении и после рождения, есть твердо установленное учение Церкви. Посему это мнение даже не заслуживает обсуждения. (Это же явно противоречит тому факту, что Спаситель вверил Матерь Свою попечению Иоанна, а это было бы непонятно, если бы у Нее были родные дети, что отмечено уже Иеронимом.) Вести борьбу с нечестивым учением Гельвидия выпало на долю блаж. Иеронима, составившего для этого специальный трактат (383 г.) о приснодевстве Марии — de perpetua virginitate Mariae. Подвергая сильной и убедительной критике взгляды Гель–видия, он в полемическом увлечении вдался в такую крайность, что стал утверждать девственность — благодаря Марии[204] (per Mariam) и самого Иосифа.
201
Стих., на лит. (Андрея Пирра): «Учениче Спасов, девственниче и богослове, тебе, яко девственнику, Деву и Богородицу Христос Бог распинаем пре–даде, и Сию сохранил еси зеницу ока. Тем моли спастися душам нашим».
202
Напротив, в католичестве, одновременно со всем движением в пользу новейшего культа Иосифа, оказался установлен и особый праздник обручения или брака Иосифа и Марии и распространен навею Церковь папой Бенедиктом XIII в 1725 году (эта дата сама по себе показывает, каким новшеством для Церкви является этот культ). Другой праздник патроната св. Иосифа, введенный впервые конгрегацией обрядов в 1680 г., был распространен на всю Католическую Церковь папой Пием IX в 1847 г.
203
Св. Иоанн Дамаскин (Точное изложение православной веры, кн. III, гл. XIV) свидетельствует: «Святые евангелисты Матфей и Лука ясно показали, что Иосиф происходит из рода Давидова. О роде же Св. Девы и тот, и другой умолчали. Надобно знать, что ни у евреев, нив божественном Писании не было обычая вести родословную женщин; но был закон, чтобы одно колено не брало жен из другого колена (Числ. 36, 7). Иосиф же, происходя из колена Давидова и будучи праведен, не обручился бы противозаконно со Св. Девою, если бы Она не происходила бы из того же святого колена. Поэтому (для евангелистов) достаточно было показать происхождение (одного) Иосифа».
204
Tu dicis Mariam virginem non permansisse; ego mihi plus vindico, etiam ipsum Ioseph virginem fuisse per Mariam, ut ex virginali coniugio virgo filius nasceretur [«Ты утверждаешь, что Мария не осталась девственницей; я же отстаиваю даже большее, а именно: что и сам Иосиф был девственником благодаря Марии, дабы из девственного супружества родился девственный Сын»] (Migne, P. L., t. XXIII. с. 203). Никаких доказательств для этой мысли мы у него не находим. Заслуживает внимания, что эта мысль у блаж. Иеронима соединяется с другою мыслью, что «братья Иисуса» были детьми сестры Марии, тоже Марии, и, следовательно, Богоматерь имела сестру и была родной теткой т. н. «братьев Господних». Однако, хотя такое выражение: «матерь Его и сестра матери Его» и встречается у Ин. 19, 25, нет оснований для его понимания в буквальном смысле, потому что «сестра» может означать и вообще родственницу, а между тем существуют серьезнейшие догматические препятствия к буквальному пониманию этого текста. Богоотцы Иоаким и Анна, согласно древнему Преданию, ведущему свое происхождение от апостольских времен (в апокрифических Евангелиях и др.), были неплодны до глубокой старости, и разрешение неплодства было дано им по молитве через явление ангела. Это Предание всецело воспринято Церковию в службах зачатия Преев. Богородицы и рождества Ее, а также и в святоотеческой письменности. Так, напр., св. Иоанн Дамаскин в двух своих словах о рождестве Богородицы (Избранные слова святых отцов в честь и славу Преев. Богородицы, изд. 4, сл. II. Ill) прославляет рождение от неплодной как особливое чудо: «Дева Матерь родилась от неплодной, потому что чудесами должно было приуготовить путь к единственной новости под солнцем, главнейшему из чудес, и постепенно восходить от меныиаго к большему». Также и св. Андрей Критский в словах, посвященных рождеству Богородицы (см. там же, сл. IV, V) замечает: «если великое дело то, что рождает неплодная, то не более ли удивительно, что рождает Дева… Нужно было, чтобы Тот, Который Всё и в Котором все, как Господь природы, показал на праматери Своей чудо, сделав ее из бесплодной материю». (См. Сказания о земной жизни Преев. Богородицы, гл. III). Невозможно допустить, чтобы Пречистая и Преблагословенная была не единственной у Своих родителей, которые и именуются в этом смысле богоотцами, и, казалось бы, что это должно было быть бесспорным и для католиков, особенно после того, как они установили свой догмат о непорочном зачатии. Странно нечувствие этой необходимости у блаж. Иеронима. Относительно же «сестры Марии» в лице Марии Клеоповой в Минеях четиих св. Димитрия Ростовского (апреля 27) находим, что она была дочерью Иосифа и вышла за брата его и своего дядю Клеопу.