После этого она, вся окровавленная и в слезах, обратилась за помощью к прохожим, и те отвели ее прямо в полицейский участок, где она подала соответствующую жалобу. При этом люди, ничего сами не видевшие, охотно предложили себя в свидетели, и полицейским пришлось выслушать кроме заявления потерпевшей еще и около двадцати самых разноречивых, но полных драматизма «показаний»…
Следует отметить, что по версии маркиза де Сада, Роза Келлер во всей этой истории являлась скорее его добровольным партнером, чем жертвой. То есть получается, Роза добровольно пошла на страдания? Этот вопрос так и остался спорным. Но при этом, конечно же, в интересах Розы было преувеличить свои мучения, чтобы иметь возможность потребовать солидное вознаграждение, которое она и получила уже 7 апреля 1768 года. Она отказалась от своей жалобы в обмен на компенсацию в размере 2400 ливров[10]: именно в эту цифру Роза Келлер оценила свое молчание, и это была сумма, которую она не заработала бы и за несколько лет.
Деньги, естественно, заплатило семейство де Монтрей, которое было заинтересовано в том, чтобы маркиз избежал процесса, который мог бы иметь для него самые неприятные последствия. Тем не менее ему не удалось выйти «сухим» из этой достойной сожалений истории.
Сейчас в обстоятельствах процесса по так называемому «делу Розы Келлер» разобраться практически невозможно – слишком много явной лжи как со стороны обвинительницы, так и со стороны самого маркиза, обвинявшегося в покушении на убийство.
Как бы то ни было, с 12 по 30 апреля 1768 года маркиз де Сад провел в заключении в замке Сомюр, что на Луаре.
Следует отметить, что там с ним обращались достаточно вежливо, как и подобает относиться к человеку его положения, слово чести которого должно внушать уважение. В любом случае, в стенах замка маркиз пользовался определенной свободой передвижения и обедал за одним столом с комендантом.
А 30 апреля, несмотря на отказ Розы Келлер от своих обвинений, инспектор Луи Марэ, выполняя приказ уголовного суда, забрал маркиза из Сомюра, чтобы поместить его в крепость Пьер-Ансиз, что неподалеку от Лиона.
Маркиза поразила новость о переводе в Пьер-Ансиз. Однако и там ему пообещали сохранить привилегии, которыми он пользовался в Сомюре. Но при этом инспектор Луи Марэ объяснил, что в свете совершенного маркизом де Садом преступления и полагающегося за него наказания режим Сомюра власти сочли слишком «мягким».
Заключение в крепости Пьер-Ансиз продолжалось около месяца, а 2 июня 1768 года маркиза перевели в парижскую тюрьму Консьержери.
В середине июня 1768 года советник парламента (суда) Жак де Шаванн провел допрос маркиза де Сада.
В результате суд постановил, что маркиз де Сад приговаривается к официальному штрафу в сто ливров. При этом вопрос о добровольности участия Розы Келлер в упомянутых событиях стал краеугольным камнем следствия.
Понятно, что обвиняемый хотел обелить свое имя. Допрошенный Жаком де Шаванном, маркиз раз за разом повторял свою версию событий. Встретив Розу Келлер, он якобы честно «посвятил ее в свои намерения». И она якобы разделась по собственному желанию. А он якобы лишь последовал ее примеру. Когда же Роза обнажилась, он велел ей лечь лицом вниз на кушетку, но не связывал ее. Потом, по утверждению маркиза де Сада, им была применена плеть, но никакого ножа не было. Более того, на покрасневшие места он потом якобы наложил мазь, используемую для лечения ссадин…
Все сказанное маркизу представлялось вполне разумным объяснением, но суд тем не менее распорядился вновь отправить его в крепость Пьер-Ансиз.
С чем это было связано? Скорее всего, тут постаралось семейство де Монтрей. Они, по-видимому, полагали, что несколько месяцев заключения в крепости пойдут на пользу их своенравному «родственничку». Его спасли от обвинения в серьезном уголовном преступлении, но это не значит, что ему не придется дорого заплатить за содеянное.
С другой стороны, такое внимание к маркизу де Саду объяснялось еще и тем, что истязания его жертвы явно имели сексуальную подоплеку, а это считалось страшным грехом. Понятно, что XVIII век не блистал пуританской моралью. Как мы уже говорили, это была эпоха «куртизанства», и практически все дворяне имели «фавориток», любовниц и т. п. Однако и до провозглашения сексуальной революции тоже было еще очень далеко, поэтому секс вне брака все же считался развратом. Не говоря уж об оральном и анальном сексе. Например, тот же анальный секс в те времена приравнивался к зоофилии (содомии) и наказывался чуть ли не смертной казнью. Лишь в конце XVIII века смертная казнь за это была заменена тюремным заключением или ссылкой. Плюс, конечно же, имело место похищение и насильственное удержание женщины.
10
Ливр – денежная единица Франции, бывшая в обращении до 1799 года. Основными были турские ливры (livre tournois), которые чеканились в городе Туре. Они имели вес в 8,024 г (7,69 г серебра). Ливры делились на су и денье: 1 ливр равен 20 су, 1 су равен 12 денье (то есть ливр равен 240 денье).