Когда сын и Кан сели, слово было предоставлено приглашённому в зал начальнику строительства объектов инфраструктуры разворачиваемой в провинции Янгандо ракетной бригады Хён Бину. Ничто не предвещало бури. Согнувшись почти до земли, вошёл один из лучших руководителей строительства специальных объектов.
— Мне очень трудно говорить, товарищ Верховный главнокомандующий, но в намеченный срок ГЭС не сможет быть введена в эксплуатацию, — тихо, с дрожью в голосе прошептал Хён Бин и умоляюще посмотрел на сына вождя — «Короля утренней звезды»12, ища поддержки у него. Ведь истинной причиной задержки строительства стало некомпетентное вмешательство Преемника. А точнее, нецелевое использование денежных средств и рабочей силы. Официальный преемник для себя и молодой жены построил шикарную резиденцию недалеко от горнолыжного курорта в предгорьях горы Пэктусан в реликтовом сосновом бору.
— Что??? Когда народ в стране голодает и правительство выкраивает последние средства…. тебя же расстрелять надо… — гневно прохрипел Руководитель. Но вдруг замолк и откинулся на спинку кресла.
Чон Джин, единственный, кто не потерял из присутствующих самообладания, бросился к нему и вдвоём с врачом положил на пол потерявшего сознание главу государства, подложив ему под голову медицинскую сумку. Старший лейтенант медицинской службы поднесла ватку, смоченную какой-то жидкостью, к носу Руководителя, тот вздрогнул и еле слышно спросил: «Что со мной?»
— Похоже, гипертонический криз. Недельку вам придётся полежать, — участливо произнесла военврач, бережно поправив сумку под его головой.
— Быстро подготовить вертолёт к транспортировке, — отдал распоряжение Чон Джин начальнику Генштаба. — И немедленно подготовить палат у в Хесане, здесь лёта минут тридцать, — бросил Чан председателю парткома провинции.
Все присутствовавшие сразу засуетились. Кто-то бросился выполнять полученные поручения, кто-то остановился около лежавшего на полу главы государства. У одних в глазах читалась искренняя боль за любимого Руководителя, другие якобы вытирали слёзы, злорадствуя в душе. Свита любого короля во все времена разношёрстна и двулична, готова его тут же предать, если он упадёт, и петь здравницы новому королю, чтобы сохранить для себя место под солнцем.
Охрана уложила Руководителя на носилки и быстрым шагом понесла его к вертолёту. Чон Джин не отставал от вождя.
Пришедший в себя от испуга Преемник тихо подозвал заместителя министра государственной безопасности.
— Кан-тонму! Немедленно, своими руками пристрели этого строителя, пока он чего-нибудь не сболтнул. Только отведи его подальше, — тихо прошептал Преемник.
— Король утренней звезды! А что с Руководителем? Опять инсульт? — в голосе Кан Мин Хёка странно прозвучали нотки отчаяния. — Неужели он в ближайшие дни не придёт в себя?
— Всё нормально, это гипертонический криз. Пару дней прокапают лекарства, и он снова будет в строю. Когда вернёшься с полигона, будешь уже докладывать ему лично. А теперь быстро исполнять то, что я тебе приказал. Ясно?
Из-за шума винтов вертолёта никто не услышал выстрела. Хён Бин был мёртв.
Глава четвёртая
(Москва, Пятницкая улица, 19 февраля, 16:35)
Кондратьев позвонил где-то после обеда и предложил Артёму подъехать к станции метро «Новокузнецкая». Встретившись, друзья зашли в итальянский ресторанчик на Пятницкой.
— Здесь прекрасная кухня, живой огонь, а не разогретые в микроволновке блюда, — сказал Кондратьев, раздеваясь и передавая пальто гардеробщику.
— Может, на втором этаже расположимся? — предложил генерал. Друзья стали подниматься вверх по лестнице. Сверху спускалась официантка с подносом посуды. Кондратьев посторонился, к стене прижался и Артём. Посмотрев на мужчин, девушка вдруг оступилась и стала падать. Удивительно, но реакция Королёва была молниеносной. Он подхватил падающую девушку так, что даже посуда не успела упасть на ступеньки.