Язык символов, являющийся одной из отличительных особенностей масонства, едва ли не главной его чертой, таким образом, находит подтверждение и у некоторых творцов современной науки. Речь идет прежде всего о прочной ткани, сотканной Юнгом и цюрихской психоло гической школой, и о признании познавательной ценности символа эпистемологами и физиками.
В этой связи можно, например, предложить следующую гипотезу о символизме труда. В данном случае мы также станем оперировать собственными идеями и представлениями, полученными нами не из масонских источников, но являющимися результатом исследовательской работы. Быть может, наши размышления над этим вопросом помогут стимулировать работу в направлении изучения символики вообще.
Символическое познание проходит через несколько этапов и требует соблюдения строжайшей научной дисциплины. В этом отношении оно связано более с философией, чем с мистикой. В основу его положено «осмысление символа», то есть того стимула, который он производит в исследователе как непосредственно, так и в последующие отрезки времени.
На первом этапе от исследователя требуется, так сказать, отнестись к предмету исследования с уважением. Не следует сразу же оценивать экспрессивную силу символа, тем более заниматься импровизациями на эту тему. Тому есть причины. Первая из них — начальная оценка значимости символа (которая субъективно связана лишь с нашим личным опытом) — так или иначе про исходит на уровне бессознательного, то есть уровне более тонком, глубинном, чем это доступно сознанию. В результате становится ненужным (более того, вредоносным — из-за критической предвзятости) любой иной вариант понимания символа, который может быть обусловлен культурными предубеждениями. Иными словами, исследование должно начинаться с тех символов, которые переживаются личностно как наиболее важные, не принимая на веру умственных рассуждений, которые преднамеренно сужают область реального и превращают символы в нечто банальное, нелепое или второстепенное.
Вторая причина, обязывающая отнестись с уважением к недавно открытому символу, связана с необходимостью бороться с вечным искушением человеческого ума — строить импровизируя, образовывая самого себя как личность. Исследователь, как было сказано, должен избегать персонифицированного подхода к символу, полагаясь на собственное воображение и свой собственный набор идей; исследовательскую работу над символом предпочтительно начинать с усвоения его традиции.
В самом деле, не символ сам по себе, а символ как образ и форма духовного содержания с положительным знаком заслуживает почтительного к себе отношения. Вот что пишет, например, Рудольф Штейнер в своей «Инициации», посвященной почтительному отношению к предмету исследования в ходе первого этапа гносиса: «Если не выработать в себе глубокого чувства, что существует нечто более высокое, чем мы сами, то вряд ли сыщется в нас сила, способная приподнять нас над обыденностью. Человек посвященный обладает благодаря новому своему состоянию способностью обратить свой взор к вершинам знания только потому, что он сумел обратить свое сердце к глубинам благоговения… Верное знание недостижимо, если прежде не научишься его уважать…» В наше время особенно, продолжает Штейнер, важно обратить на данное условие пристальное внимание, ибо «нынешняя цивилизация склонна скорее критиковать, судить и выносить приговор, чем опасаться впасть в духовный нигилизм»[108].
Если первый этап приобщения к символу — благоговение, то второй является собственно «изучением» символа. Эта работа носит экстенсивный характер, так как цель ее — открыть горизонту исследователя наибольшее число содержательных уровней, заключенных в данном символе. В то же время это и метод двойного сравнения, основанного на сопоставлении различных исторических учений о символе и на сопоставлении специфических значений символа, с одной стороны, — и иных близких или исторически ассоциированных символов — с другой. Подобная исследовательская работа должна проводиться при наличии обширной библиографии. К сожалению, на итальянском языке, например, соответствующая литература малочисленна, да и качество ее оставляет желать лучшего. Следующий этап — «рефлексия». Он противостоит предыдущему экстенсивному этапу, так как требует интенсивной работы. Рефлексия сводится к подведению итогов исследовательской работы. Теперь, поступая рационально и субъективно, необходимо произвести отбор той символической тематики, которая могла бы принести наибольшую пользу. Рефлексия продолжается непрерывно, до тех пор пока не будет определена доминанта.