Склонившись среди колеблющихся теней тайного хранилища Ярро Черного Града, Рейна Черный Град выпустила из мешка осколок градского камня. Этот кусок был с внешней стороны камня, и старые следы резца на нем еще виднелись. Рейна вспомнила об Инигаре Ступе; его тело так и не нашли. Был бы он доволен тем, что она сейчас делала?
Я не знаю.
Оглядев кругом небольшую прямоугольную комнату, Рейна задалась вопросом, куда же положить камень. Вон в одном углу, установленные наверху деревянного рыночного ящика, лежат всякие мелочи, которые она прибрала после смерти Дагро. Безделушки, памятные для нее; подарки и скромные драгоценности, которые он ей дарил, его личный нож, пряжка его ремня, письмо Норалы, первой жены Дагро, написанное ею для них перед ее смертью. Рейна не могла смириться с мыслью, что Мейс Черный Град может заявить на них права, как на свою собственность, так что она убрала их подальше из своих комнат и от его взгляда. Однажды он весьма подчеркнуто спросил ее о ноже Дагро, тот был хорошо сделан и украшен полупрозрачной ручкой из слоновой кости, с обоюдоострым лезвием. Она ответила ему, что, должно быть, Дагро взял его с собой в Пустые земли, так как она не видела его в течение месяца. Тогда она еще была новичком во вранье, и это была очень неуклюжая ложь. Он никогда не подвергал это сомнению: любое упоминание о Пустых Землях оставляло его безучастным.
Сейчас Мейс отсутствовал уже пять дней, двигаясь к Ганмиддишу верхом с тысячей человек. Завтра выходит вторая тысяча с Гримом Шенком во главе.
Понимая, что она должна будет присутствовать при отправке воинов, Рейна приняла быстрое решение насчет камня. Она оставит его в дальнем углу, незакрытым, на полном виду. Складывать его в мешок и прятать -- это только привлекать к нему лишнее внимание, если он будет найден. Таким образом, это будет просто лежащий не на месте кусок камня. Она сильно сомневалась, что любой скарпиец, кроме Станнига Бида, смог бы опознать его как часть градского камня. Но мужчина или женщина Черного Града узнали бы его, и этого было, возможно, достаточно.
Клиновидный осколок градского камня отлично вписался в угол, и, как показалось Рейне, словно бы сгустил тени вокруг себя, так что когда она отошла назад, то не могла больше четко его видеть. Он стал частью фундамента, немного выступающим куском стены. Она подумала, что могла бы прочесть молитву, но сейчас, когда ей это пришло в голову, она не смогла выбрать нужную. Каменные Боги либо знали, что она сделала, либо нет. Они сами решат, правильно это или неправильно. И уж не жалкая молитва смогла бы это решение изменить.
Захватив наплечный мешок и безопасную лампу, Рейна подошла к входному проему. Каменные плитки было легче привести в движение изнутри комнаты, с небольшим уменьшением скользящей поверхности, при условии тяги пальцами. Через несколько секунд Рейна уже вернулась в помещения фундамента, еще раз в воду по колено. Освободившись от веса камня, она почувствовала себя странно легко, и не рассчитала усилия, необходимые для ходьбы. Вода сильно расплескивалась, и дважды она чуть не опрокинулась. Пьяная, решила она. Не обязательно от алкоголя. Хотя теперь она пришла к мысли о нем, что хороший глоток двадцатилетней анвиновской старки был бы просто к месту. Ее нервы это заслужили.
Добравшись до узкого прохода между каменными колоннами, который вел вверх, к жилым помещениям, Рейна выпустила подоткнутые юбки. Это не дело для жены вождя показывать свои бедра. Не стоит, чтобы ее вообще здесь видели, но когда она поднялась до верхних подвалов, где располагались сухие клети, в голове прояснилось. "Просто проверяла масляные склады для Анвин" подойдет, или это - "Длинноголовый все еще беспокоится о подъеме воды, и я подумала, взгляну-ка я на это сама".
Когда она подошла к лестнице, то села, стянула сапоги и вылила воду. Пальцы стали белыми и морщинистыми. Сапоги разбухли, и их будет нужно тщательно растягивать, когда они высохнут. Как только они оказались снова на ногах, она побежала вверх по лестнице и вдоль лестничной площадки, легкомысленно размахивая рукой с лампой. Пройти еще один лестничный пролет, и она окажется на земле, в царстве живых.
- Женщина.
Она повернулась в направлении голоса. Весь коридор находился в тени. Человек, который говорил, не нес света.
В круг света, созданном лампой Рейны, вошел Станниг Бид. Как всегда, она была удивлена тем, что он был ведуном клана, потому что ширина плеч и мышцы у него были, как у воина-топорщика. На нем был церемониальный плащ, черная шкура кабана висела по подолу горелыми махрами. Его вытатуированные и испещренные рябинами щеки улавливали свет лампы, и нигде не давали найти спасение от его глаз.