- Путь берез длинный, и не все тропы открыты. Мы передвигаемся, как надо.
Снег под ногами Аш захлюпал, и она подняла повыше подол рысьей шубки. Землепроходец не сказал ей ничего, и она не знала, стоит ли развивать эту тему, но, во всяком случае, продолжала спрашивать:
- Сколько времени у тебя ушло в последний раз?
Он повернулся, чтобы посмотреть на нее, выражение лица было холодным. Прошло мгновение, прежде чем она поняла, что этот взгляд был его единственным ответом.
Совсем как ее приемный отец. Пентеро Исс редко соизволял отвечать на вопросы, которые полагал ниже своего достоинства. Это было то, что она осознала довольно рано. В детстве она упорно пыталась придумать умные вопросы, чтобы задать их приемному отцу. Почему посол из Иль Глэйва просит не садить его рядом с Белым Вепрем за ужином? Если урожай на восточных хлебных житницах не удастся, где город будет покупать себе зерно? Она очень сильно хотела угодить ему, отчаянно желая услышать редкие слова похвалы: Названая дочь, ты такая хорошая девочка.
Остановив воспоминания о приемном отце прежде, чем они смогли причинить ей боль, Аш потерла нос своему мерину. По какой-то причуде она шла впереди коня, оставляя некоторое расстояние между собой и Ланом Звездопадом. Серый туман пытался эту пустоту заполнить.
Почему она чувствует потребность говорить с ним? И почему она была разочарована, когда он отдалился от нее? Она не понимала этого. Его холодность должна была отталкивать, но этого не происходило.
Внезапно она очень сильно заскучала по Арку и Малю. Пока она была с ними, она ощущала себя частью чего-то. Включенной. Они, возможно, открывали ей лишь малую часть своих знаний и секретов, но этого оказывалось достаточно, чтобы дать ей надежду, что со временем она научится большему. Арк Жилорез и Маль Несогласный были той причиной, по которой она стала суллом. Эти два Дальних Землепроходца были благородны и целеустремленны, и она решила, что все суллы такие же. Лан Звездопад был другим. Он держал ее на расстоянии, скрывая информацию. Храня секреты.
Она уже играла в эти игры раньше, с Пентеро Иссом. Ее приемный отец был мастером хранить секреты. В течение семнадцати лет он скрывал истинную причину, по которой принял ее как свою дочь. Не происходило ли здесь чего-либо подобного? Знал ли Лан, что она Простирающая Руки?
Аш смотрела, как Лан в тумане ехал перед ней. Если он подозревает, что она нечто большее, чем она показывает, он совершает филигранную работу, изображая неведение. Он обходился с ней так, словно она была низшим существом, кем-то, кто только притворяется суллом. Вчера вечером, когда она попросила Лана достать маленькую палатку из волчьих шкур, которую он возил в одной из своих седельных сумок, он сказал ей, что они будут спать под открытым небом.
- Если ты хочешь лежать в этом тумане, тогда вперед, - ответила она. - Я буду спать в палатке.
- Нет, - холодно сказал он ей. - В полнолуние суллу не нужно никакого укрытия.
Это было как пощечина. Если здесь был такой обычай, с которым она не знакома, почему он не мог это просто объяснить? Почему он относится к ней с пренебрежением? И почему она позволяет этому ранить ее?
Она провела печальную ночь, завернувшись в плащ и утонув в испарениях. Когда она проснулась, ее волосы блестели от тысяч крошечных капелек влаги. Землепроходец сидел на седельной сумке, лицом к юго-востоку. Мимо его открытых пустых глаз клубились щупальца тумана. Как только она двинулась, он пошевелился. Его лицо было бледным, кожа вокруг челюсти необычно обмякла. Он попросил ее заняться лошадьми, пока он разводит костер. Она старательно принялась выполнять его приказание.
К тому времени, когда она вернулась, накормив, напоив и вычистив коней, Лан Звездопад вернулся в обычное состояние. Он не разговаривал с ней, когда они ели завтрак из вяленой конины и сырых, с зародышами, яиц бекаса.
Разочарованная, Аш взглянула на тюрьму из деревьев и задалась вопросом, когда же она увидит им конец. В первую ночь, когда она встретила Лана Звездопада, он предупреждал ее о березах. На какой день, он говорил, приходит безумие? Она помнила, что он имел в виду человека, путешествующего в одиночку и лишенного знаний, но в любом случае и она ощущала это. Он редко говорил с ней, и так как у нее не было понимания того, как этот лес был создан, у нее оставалось ошеломляющее ощущение того, что шла по одному и тому же пути снова и снова. Это было так, словно березы вращались вокруг нее по большому кругу. У нее не было никакой возможности оценить свое продвижение.