За час до рассвета он поднялся и отдал приказ сворачивать лагерь. Тат Макелрой помог ему надеть полную броню, защелкивая крепления, стягивая ремни на скобах и пропихивая вниз стеганый поддоспешник. Марафис посмотрел на Спир Венис на юге, и на границе гор и неба заметил намек на свет. Он шел к этому мигу годами, даже десятилетиями, но никогда не думал, что это произойдет при таких обстоятельствах. Что обычно говорил Исс? "Ты не можешь предусмотреть всех странностей бытия правителя". В этих словах, казалось, заключена большая мудрость.
Через гранитные клыки сочился туман, когда Джон Бэрден, Эндрю Пэриш и Стефан Граймс выстраивали ряды. Над ними возвышались шпили, каменные стражи, на тысячи лет старше, чем город, на который шло войско. Мужчины были тихи. В парадной броне и оружии, так что большинству потребовались подставки, чтобы сесть на лошадей. Пешие солдаты - сто пятьдесят лишних, спасибо Йелме Скарп, - беспокойно топали ногами, в то время как конница нашла время, чтобы сплотить свои ряды.
Марафис ждал. Он не обнаруживал нетерпения. В ясном небе гасли звезды. В полях перекликались вороны, готовясь поживиться на объедках лагеря. Когда повозки были загружены, а ряды выровнены, Марафис отдал барабанщикам приказ начинать медленный марш. Когда удары литавр синхронизировались, он направил своего коня в центр первой линии.
- К Злым воротам, - рявкнул он. - На Юг!
По его приказу трехтысячное войско тронулось.
За первый час они прошли немного. Марафис держал поводья обеими руками и ни о чем не думал. Держа голову прямо, чтобы избежать потертостей на шее, он следил за восходом солнца. Когда они вышли на дорогу, он издалека уловил первый намек на городские стены. Короткое столкновение с воспоминанием заставило похолодеть под ложечкой. Кости не было. Бледной известняковой башни, поднимавшейся над землей на шестьсот футов, больше не существовало. Ему говорили, что она рухнула, но его вниманием завладела смерть Исса, и он не задумывался о самой высокой башне города. Ее отсутствие потрясало - обзор северного склона Смертельной горы был свободным.
Это ощутили все люди отряда. Эндрю Пэриш, ехавший двумя рядами дальше, набожно выкрикнул третьему:
- Бог принес разрушение, и мы, как мужчины, возвратим миру Его порядок.
Марафис не верил в Бога, но древние слова все равно на него подействовали. Возвратить порядок - это здорово. Вызвав барабанщиков, он приказал убыстрить темп. Теперь они на дороге, мулы и пехотинцы смогут идти в ногу.
Поселения, через которые они шли, были брошены, и все здоровые животные с полей ушли. Когда они добрались до развилки, что вела на восток к Злым воротам, Марафис свернул на нее без колебаний. Он видел железную махину Нищенских ворот, с двумя башнями-близнецами по бокам. Тат говорил, что двойные решетки были опущены и выглядели сильно помятыми. Кусок крыши над воротами рухнул, и в ней была большая проплешина без плиток. Все, как рассказывал Гринслейд.
Когда они приблизились к восточным воротам, сердце Марафиса начало колотиться. Били литавры, в сочетании с клацаньем копыт и звоном доспехов создавая волну шума. Над известняковыми стенами Спир Вениса развевались красные и серебряные флаги - их трепали горные ветры. На стенах были стражники -- можно было увидеть их головы и верхнюю часть пик. У ворот никого не было. Ни купцов, ни фермеров, ни торговцев, ни учеников. Никого. В пределах города и вне его - все должны были знать, что Марафис Глазастый пришел домой.
- Открыто? - спросил он Тата, и голос его был шальным.
Тат прищурился. Врата Гнева были выстроены из гранитных блоков размером со стойло. Эти ворота были квадратными и громоздкими, наименее элегантными из всех четырех ворот города, и их защищали две четырехугольные башни и каменная кровля. Сами ворота висели глубоко внутри прохода.
- Решетка опущена, - тихо ответил Тат.
Марафис ощутил, что состояние его тела изменилось. То, что было расслаблено, сжалось, а остальное, что было туго натянуто, самым неприятным образом ослабло.
- Продолжаем, - сказал он неожиданно спокойным голосом.
Когда первый ряд был от ворот в двухстах футах, с восточной стены грянули звуки рога. Перед глазами появились сотни людей в красных плащах. Стражники Рубаки. Его люди. Как только он глянул на них, они обнажили свои мечи в приветствии. Красная сталь на солнце вспыхнула. Чугунные решетки дрогнули, со страшным грохотом начиная движение. С острых пик решеток сорвались комья снега и грязи.
И там, ожидая на другой стороне двора, стоял его тесть Роланд Сторновей в причудливо позолоченных доспехах, которые были явно велики для его небольшого костлявого тела, в сопровождении двойной охраны. Кожаные куртки и красные плащи. Марафис до этого не представлял себе, что старый козел еще способен сидеть в седле. Увидев равнодушные слезящиеся глаза Сторновея, Марафис неожиданно понял несколько моментов.