Ш-ш-шш...
Рейна завертела головой по сторонам, пытаясь понять, откуда идет звук. Она только что ушла с уровня фундамента и поднялась до середины лестницы на нижней уровень подвалов. Шум донесся из правого коридора. Она не могла разглядеть сквозь темень, что там. Она протянула туда лампу, но ее свет только окрасил тьму в красный цвет. Крыса, сказала она себе, и двинулась дальше.
Вторая лестница показалась ей круче, чем помнилось, и тяжесть воды, пропитавшей платье, усилил это ощущение. Верхние, средние и нижние уровни подвалов были открыты верхнему пространству, и Рейна поняла, что ей не хватает неверных потоков рассеянного света, которые просачивались вниз при свете дня. Уже стемнело. Она проспала в хранилище весь остаток дня.
Ну и прекрасно. Теперь он, надо думать, вернулся, и не нужно быть ученым, чтобы догадаться, чем он займется после того, как клан успокоится. Станниг Бид в этом доме обнаглел, пытаясь достичь своих целей. Рейна свернула со своего обычного пути, входя в ту часть подземелий, где она до этой ночи ни разу не бывала. Теперь наглее нужно стать мне.
Тем более, что этот дом мой. Не его.
Странно, но воздух тут был не таким, как под западным крылом. Не свежее точно, но как-то подвижнее. Он скользил над поверхностью стоящей воды, поднимал рябь и взбивал пузыри пены. Проход суживался, Рейна сгорбилась и прижала свободную руку к телу. Как рассказывала Эффи, эту часть подземелий прорыли позже остальных. Рейна посчитала, что девочка была права. Края каменных блоков все еще были острыми, их углы прямыми, а между ними сетью светлых линий виднелся раствор. Кто из вождей приказал это выкопать, спрашивала она себя. Кто так беспокоился о своей голове?
Рейна вскарабкалась по короткой лестнице, свернула направо, а затем пошла вверх по пологому подъему. Сейчас она передвигалась быстро. Стоячая вода кончилась, и промокший подол юбки шлепал по скату.
На удивление, лампа все еще продолжала исправно гореть. Рейна подумала об этом, когда прошла пандус до конца, припоминая, что отвечала Эффи, когда ее спросили, как она находит дорогу в подземелье. Не знаю. Никогда не думала, что нужен свет. Просто через какое-то время и так видно. И никто к тебе не подкрадется.
Но зато можно подкрасться самой.
Рейна повернула рычажок лампы. Ее шаги становились все увереннее. И приглушеннее. Боковые ходы возникали перед ней как вереница темных картинок, и через некоторое время она смогла идти, не касаясь рукой стен. Эффи рассказала ей об этой дороге к покоям вождя в то время, когда Дагро был еще жив, но до сих пор ощущение неуместности не позволяло Рейне ею пользоваться. Это была территория Дагро, и у нее не было ни малейшего желания нарушать его уединение. Позже, когда вождем стал Мейс, ее непреодолимым желанием стало избегать любых мест, где она могла встретить своего второго мужа. Со Станнигом Бидом было иначе. Скарпийский ведун мог - и ему придется - отправляться в ад.
Рейна импульсивно поставила лампу на пол. Она в ней больше не нуждалась. Она вспомнила кое-что, сказанное старым, с жилистой шеей Гатом Мэрдоком в то утро, когда разлетелся Градский камень, а в воздухе еще висела пыль: "Градский Волк вернулся". Она в тот миг не обратила на эти слова внимания. Гат - это Гат. Известен своем умением "уводить" чужое имущество, а не великим умом. Теперь она поняла, что самое важное упустила. Эмблемой Черного Града были не скрещенные при встрече мечи. И не медведица, вскармливающая молоком своих медвежат. Это был волк-одиночка, нарисованный серебром на черном фоне. Вот этим волком и должна стать она, Рейна Черный Град.
Ее черным фоном была темнота. Она шла сквозь нее к покоям вождя. Когда она проходила под сенями, она услышала голоса и звук шагов. Стены вздрогнули от сильного грохота. Ей потребовалось какое-то время, чтобы понять, что это закрывали на ночь главные двери дома. Хорошо. Это означало, что присягнувшие клану воины уйдут сейчас в Большой Очаг отдыхать и ужинать. Кланницы с детьми разойдутся по своим комнатам, а скарпийцы затаятся, и по своему ласочьему обыкновению будут искать возможности как-нибудь нагадить.
Должно быть, похолодало, решила Рейна. Ее знобило, а ноги начинали неметь. Она на минутку остановилась и стянула сапоги. Из каждого вылилось по чашке воды. Оставив сапоги на середине прохода, она двинулась дальше.