После этого она шла бесшумно, как волк.
Эффи немногое рассказала ей о ходе, ведущем к покоям вождя, отложилось, что он пролегал под сенями, а потом уходил вниз. Рейна повернула, где требовалось, и пошла вниз по череде крутых спусков с низкими потолками. Теперь, когда она услышала, как главная дверь скользит по своим полозьям, ей стало понятно, где она находится по отношению к надземным помещениям. От понимания, что она подошла к покоям вождя, перехватило горло. Она едва могла дышать, так сильно в артериях шеи пульсировала кровь.
Когда впереди показалась полоска света, она замедлила шаги. Присев, она коснулась своего девичьего заступника, чтобы убедиться, что он с ней.
Свет шел из щели в конце уклона. Отверстие было высотой в четверть фута, и вдвое больше в длину. Когда Рейна подкралась ближе, она увидела, что проем забран тонкой латунной решеткой. Свет, выходивший из щели, был тусклым и слегка оранжевым. Сквозь прутья решетки струился дымок. Оглядевшись вокруг, Рейна попыталась понять, что это за место. Скат заканчивался в углу, где сходились две стены. Сначала она подумала, что там же заканчивается и проход, но когда ее глаза привыкли к свету, она разглядела узкий выступ, огибавший угол.
Относительно пандуса отверстие располагалось так, что ей нужно было опуститься еще ниже. Качнувшись вперед, она из наклона перекатилась на колени. Икры облепил мокрый подол юбки. Вытянув шею, чтобы дотянуться до проема, Рейна всмотрелась сквозь решетку.
Она увидела четыре деревянных столбика и пару ног. Ноги были в сандалиях, носами от нее. Вне всяких сомнений, ноги принадлежали мужчине. Они были большими, и их покрывали жесткие черные волосы. Ноготь правого мизинца крошился от запущенного грибка. Понимая, что со сменой ракурса она увидит больше, Рейна опустила голову. На глаза попал потрепанный опаленный подол церемониального одеяния Станнига Бида. Край находился где-то на высоте голени. Он сидит, решила Рейна. Это объясняло четверку деревянных столбиков -- это ножки стула. И теперь, когда она могла видеть дальше, ей стало ясно, что он сидел за Памятью Вождя, большим куском серого гранита, который градские вожди использовали в качестве стола. Пока она смотрела, сухожилия на его щиколотках расслабились, и над подошвами сандалий приподнялись пятки. Послышались царапающие звуки, и Рейна догадалась, что Станниг Бид подался вперед, чтобы писать.
Рейна использовала этот удобный случай, чтобы перевести дух. Отверстие было, похоже, частью дренажной системы, прорезанным, чтобы не допускать затопления покоев вождя. Избыток воды стекал бы на пандус. Она задумалась, приседала ли здесь Эффи, наблюдая за ногами Дагро, когда он ходил по комнате? Эти мысли сбивали с толку. Рейна припомнила себя, когда сама была восьмилетней девочкой. Нет, в круг ее интересов мужские ноги не входили.
Внезапно сухожилия на Бидовых лодыжках ожили. Пятки пошли вниз, а подол наряда спустился до щиколоток. Он вставал. Неожиданно он двинулся по комнате. Чем дальше он отходил, тем больше могла увидеть Рейна. Вскоре она смогла видеть его до уровня пояса. Руки он держал по бокам. Большие, покрытые шрамами и точно такими же жесткими волосами, что и ноги, они размахивали, когда он двигался. Он вдруг пропал из вида, заслоненный углом Памяти Вождя. Потом раздались звуки - журчание и мягкие шлепки. После смачного пуканья последовало два глухих стука.
Затем лампа была задута. Конечно, спит он сейчас тут.
Ноздри Рейны раздулись, в то время как она задержала дыхание. Она ждала и не двигалась. Шло время. Пыль улеглась. Маленькие иголочки боли впились в ее колени. На полу позади нее суетились мыши - понятно, по своим делам. Круглый дом, остывая, потрескивал, он ночью давал усадку. Все было тихо в покоях вождя. Бид спал крепко, как человек, которому некого бояться.
Когда по ее ногам пронеслась мышь, Рейна не издала ни звука. Вместо этого она начала вставать. Мыши уже забыли, что здесь была она. Время пришло.
Подъем с колен в вертикальное положение отнял минуты, которые она дала своему телу, чтобы приспособиться к изменению позы. Она сразу же, как только выпрямилась, направилась к выступу. Темнота сейчас была ее союзницей. Она ощущала ее запах и вкус. Собственные зрачки казались Рейне огромными, как колодцы.
Выступ был шириной в два с половиной фута. Дальше находился спуск непонятной глубины. Рейна несколько побаивалась выступа - если на то пошло, он был не так безопасен, как мыши - но она не позволила этому страху ее задержать. Она нашла способ перемещаться, свой ритм, который беззвучно вел ее вперед.