Крабьи Ворота оставались закрытыми, но Марафис догадывался, что надолго так не останется. В середине зимы он побывал в этом самом круглом доме, и был знаком с кланниками не понаслышке. Они были воинами, безумно верными, и он не думал ни единой минуты, что они останутся стоять в стороне и позволят своим собратьям кланникам умереть.
За круглым домом старый разросшийся лес, известный как Гнездо, устрашающе затрещал от поднявшегося ветра. Деревья были древними и скрюченными, искривленными тяжестью непомерно разросшихся ветвей. Темные плащи рассказали, что в нем были тропки, ведущие на север в Визи и на запад к Баннену. Согласно Гринслейду, эти дороги всегда энергично охранялись.
Внимание Марафиса вернулось обратно к башне в ответ на полдюжины стрел, расщепивших дерево. Дверь сдвинулась. Те, что внутри, хотели выйти.
Теперь тихо Марафис отправил приказ, передававшийся по колонне: "Внимание. Будьте готовы." Он не знал точно, что именно темные плащи сделали такого, что наполнило башню огнем и ядовитым дымом, и решил сейчас, что никогда не будет этим интересоваться. Пусть держат свои тайны при себе. Разглядев пепел на поверхности меча, он вытер клинок начисто об изнанку овчинной торбы.
Все было тихо продолжительное время, а затем Крабьи Ворота распахнулись, и битва началась.
Конные кланники выезжали из круглого дома: черноградцы, люди Краба, визийцы, банненцы. Еще больше валили из-за хозяйственных построек, а двери конюшни распахнулись настежь.
- Убей Спир! Убей Спир! - скандировали они, когда использовали разгон с холма для усиления атаки.
- Копья достать! - закричал Гаррик Хьюс, стараясь укрепить свою колонну. Собственная колонна Марафиса стояла крепко, хотя он знал, что его люди боятся. Кланники были как животные, дикие и жестокие, обладающие молотами размером с ребенка, вопящие во всю мощь своих легких, что их враги должны умереть. Головы пригнуты, боевые плащи развеваются за ними, они встречали врагов при полном параде.
Раздался сильный металлический лязг. Люди ахнули. Кони пронзительно заржали. Через смотровую щель Марафиса во впадину мертвого глаза струей брызнула кровь. Он не мог сказать, откуда она взялась. Его кроваво-красный меч Рубаки поднимался и рубил. Он понимал, что пока не опустил его, он в безопасности.
Кланники подступили к нему ордой, размахивая молотами и топорами. У них было преимущество в высоте и превосходная маневренность, но у людей из города была толстая броня и превосходство в числе в четыре раза. В драке это было помнить трудно. Сама непримиримость кланников была тем, на что Марафис совсем не рассчитывал. Поразил человека - он должен упасть. Но только не кланника. Они мрачно улыбались и нападали снова.
Марафис превратился в машину. Одна рука в кольчужной перчатке на поводьях управлять жеребцом, другая на рукояти меча, чтобы колоть. Со своей стороны Тат Макелрой сражался двумя руками. Левой рукой он держал копье у лошадиного бока, защищая правый бок Главного Протектора, а в правой он держал меч Рубак. Поводья были в зубах. Марафис уже не раз был благодарен копью своего главного помощника. Иногда, когда молот был близко к его телу, он не мог видеть его. У его единственного здорового глаза были слепые пятна.
В центре Гаррик Хьюс и Компания Вепря откатились назад, но потом сплотились. Это, возможно, было задумано Белым Вепрем, так как он освободил пространство, куда кланники могли ворваться, и которое Хьюс медленно начал окружать. Джон Бэрден на западном фланге оторвался и преследовал кланников, которые хлынули из хозяйственных построек. Именно на востоке, по мнению Марафиса, сражение было самым ожесточенным. Кланники отчаянно пытались прорваться через колонну Глазастого, чтобы добраться до берега и спасти людей в башне.
Пойманный в ловушку птичьим шлемом, пот Марафиса начал превращаться в пар. Через щели между пластинами конской брони поднималась пена. У него уже не было ни времени, ни энергии, чтобы хоть как-то следить за событиями. Возможно, люди в башне рискнут выйти в дверь. Возможно, они все еще были внутри. Было несомненно одно: они явно не были мертвы, выражение лиц кланников говорило ему, что они все еще надеялись спасти своих людей.
День уже смеркался, а битва шла. Поле загромождали тела. Несколько человеческих голов катились между лошадьми, как отскочившие мячи. Механики по-прежнему пускали ядра в Крабьи Ворота и пристройки, разбивая каменные стены и дополнительно сбивая кланников. Лучникам было поручено целиться в ряды кланников, выходящих из пристроек, но поток выходящих иссякал, и сейчас у стрелков было затишье. В любом другом бою им поручили бы стрелять в беглецов. Но здесь были кланники,.. а кланники не бегут.