— А что такое фундаментализм и шовинизм? — выцепил незнакомое слово Неп.
— А это, мой юный друг, тема другого разговора, который случится в другой раз. — прервал я рассказ истории. — По моим расчётам, мы уже должны были выйти на деревню. Оп, а вот и она!
Из-за леса мрачно выступила деревня Гроздь. Тихая, спокойная. Между домами ходят куда-то спешащие люди, что даже у меня вызвало удивление — куда-то спешащие крестьяне? Наводнение? Бунт? Конец света?
— Тревожно мне что-то… — поделился со мной ощущениями Неп. Я его понимаю. Такая вот суета поднимается только когда в деревне что-то не в порядке. — Может, тати?
— Не похоже. — не согласился я.
Разбойники — это в первую очередь шум, а тут тишина.
— Зайдём давай аккуратно… — мне тоже передалась часть тревоги, так как тут явно не всё чисто.
Неп вздохнул и направился к дороге в деревню.
Избы, скажу я вам, добротные, из крепких и толстых брёвен, основательные, две избы из пятнадцати даже оснащены каким-то оригинальным фундаментом, что показательно. Дети на улицах не играют, суетятся взрослые, причём тревожно суетятся.
— Ты хто? — выглянул из сарая, мимо которого мы проходили, скрюченный безбородый дед.
— Не… — хотел было представиться Неп, но вовремя одумался. Работает моя дрессура! — Немо.
Да-да, я пересказывал, с купюрами, конечно же, «Двадцать тысяч лье под водой», видимо, произведение ему запомнилось.
— Штранное имещко… — прощепелявил дед. — Щего щабыл у нащ? Откудова будещ?
— Странник я. Иду из… Наутилуса. — ответил Неп.
— Наутилущ? Ни ращу не шлыщал! — озадаченно пробормотал дед. — Я Щемон, а это деревня Грощдь!
— Что случилось? Почему суета? — поинтересовался Неп, подходя к крепкой ограде сарая.
— Так напащть! — сделал большими глаза дед. — Щущество нещримое задущило штарощтину щемью!
«Узнай, как задушило и когда». — опаньки, чувствую я…
— Как незримое? Как так задушило? — неподдельно удивился Неп.
— Невищимое! — всплеснул руками дед Чемон. — Нощью, щтатуи-хранители прощло, руду[25] выпило вщю у чад, у щтарощтиной щены, у щтарощты! Пщину дворовую осущило! Щкотину не тронуло, но это пока ищо!
«Непуха, у нас дело! Возможно изнаночник! По коням!» — я сразу почувствовал, что тема по моему профилю!
«По каким коням?» — не понял парень.
«Бери задание, говорю! Вот оно! Начало карьеры! Того кровососа в расчёт не берём, он был детского уровня сложности, а этот серьёзный, ведь далеко не каждый изнаночник потянет выпить целую семью!» — меня охватил азарт.
Вы меня поймите, такое событие — возврат к деятельности, по которой я скучал сильнее всего. Ведь нет дела более благородного, чем уничтожение различной нечисти, выбирающейся из-за Изнанки. Конечно, один седой шрамированный тип может со мной не согласиться, но я вообще сомневаюсь в его реальности, ведь он плод воображения одного поляка. Хотя, учитывая бесконечность миров, которую я своими действиями доказывал раз десять…
В общем, бешеное желание имею прикончить этого изнаночного убийцу!
— Дед, слушай, а что если я возьмусь этого кровопийцу невидимого извести? — спросил Неп у деда напрямую. — Сколько денег за то дадите?
— Денег? А щкока тебе надобно? — дед аж весь собрался, прищурился оценивающе, по-новому глядя на Непа.
«Сколько брать?» — мысленно спросил у меня парень.
«Знаешь, давай по-добробожески, пятьдесят серебряных монет или легким товаром по стоимости». — предложил я таксу вполне себе стандартную две тысячи лет назад.
— Пятьдесят монет серебром, или легким товаром на одного человека. — в точности назвал предложенную мной цену Неп. — Чем промышляете?
— Щговоритща бы надобно… — уклонился от ответа дед. — Со щтарощтой бы… Ох я щтарый! Щтарощта ж ущпокоилща! С брато иго щговорющь, обощди тута.
Неп принялся терпеливо ждать, а дед взял клюку и заковылял в сторону деревенской площади. Я же в это время осматривал своим видением ближайшие дома. Признаков изнаночников не обнаружено, а ведь эти паскуды любят отмечать дома следующих жертв. Не для запугивания людей, нет. Для своих. Типа: не троньте этих, эти мои, я завтра приду. Если отметин нет, значит тварь одна — не с кем ей делить «полномочия». С одной стороны, это хорошо, но с другой, зная характер отметки, можно выяснить, что за тварь тут решила покормиться. Хотя, надо с Непом прогуляться по деревеньке, может отметина всё же существует, тогда дело будет неприятным. Даже Ксандин предпочитал не связываться с группами тварей в одиночку, почти всегда собирая «пати». Ну, положим, «пати» эти группы называл только я, а так они назывались ватагами чудовищерубов. Веселые были времена… Более понятные, что ли… Не, это во мне ностальгия говорит. Такие же времена были, не хуже и не лучше.
Дед притащил с собой крепкого паренька лет двадцати, рыжебородого, жилистого, с зелеными глазами и печальной рожей.
— Это Щнепоген… — начал представлять спутника дед Чемон.
— Дед, я сам. — остановил его парень. — Я Непоген, брат покойного старосты. Получается, теперь и староста. Пятьдесят монет серебром дадим, если сдюжишь чудовище. Товарами не можем, тут звиняй.
25
Руда — не только полезное ископаемое, но и устаревшее название крови. Любопытно, что в латинском языке существует слово rudus — красный. Вообще-то изначально, в праиндоевропейском языке rod — означало красный, таким образом, это слово осталось в английском — red, в немецком — rot, во французикском — Rouge, в испанском — rojo. И это только несколько примеров, так-то их дофига… Просто любопытный факт, для тех, кто не знал или не догадывался.