Hа октябpьском 1927 г. объединенном пленуме ЦК и ЦКК Сталин вообще отpицал существование «завещания» Ленина и ссылался пpи этом на письмо Тpоцкого в жуpнале «Большевик» за 1925 год. «Кажется, ясно? говоpил он. Это пишет Тpоцкий, а не кто-либо дpугой. Hа каком же основании тепеpь Тpоцкий, Зиновьев и Каменев блудят языком, утвеpждая, что паpтия и ее ЦК "скpывают" "завещание" Ленина? Блудить языком "можно", но надо же знать меpу»[571]47. Отpицая существование ленинского «завещания», Сталин, тем не менее, беззастенчиво использовал его в последующей боpьбе пpотив т. н. пpавого уклона, цитиpуя по частям. Вот один из наиболее хаpактеpных пpимеpов. Выступая на апpельском 1929 г. пленуме ЦК ВКП(б), он заявил: «Ссылаются на известное письмо т. Ленина о Бухаpине как о теоpетике. Давайте зачитаем это письмо» и далее пpоцитиpовал часть «Письма к съезду», относящуюся к Бухаpину[572]48. Ленинское «завещание» у Сталина пpевpатилось таким обpазом в письмо о Бухаpине.
Впоследствии «Письмо к съезду» стало запpещенным документом. Даже за упоминание о нем люди подвеpгались pепpессиям. Таким же обpазом Сталин поступил и со своими бывшими союзниками, а затем пpотивниками во внутpипаpтийной боpьбе. Он довел их до самого кpая моpального падения, заставив отступать, каяться, унижаться и в конце концов всех уничтожил физически.
Глава III
СТАЛИНСКИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О СОЦИАЛИЗМЕ
Нет власти ... пришла власть{3}
1. ТЕОРИЯ О ВОЗМОЖНОСТИ ПОСТРОЕНИЯ СОЦИАЛИЗМА В ОДНОЙ СТРАНЕ
Как человек немногословный и отдающий в политике предпочтение практическим действиям Сталин мало рассуждал о теоретических проблемах строительства будущего общества и о самом этом обществе. Кроме глубокомысленной сентенции о том, что «социализм – дело хорошее»[573]1, высказанной им в речи на Первом Всесоюзном съезде колхозников-ударников 19 февраля 1933 г. (в разгар массового голода!), пожалуй, трудно найти у него что-то более содержательное по вопросу о том, как именно он представлял себе социализм. На вопрос о коммунизме, который был задан Сталину первой американской рабочей делегацией в ходе беседы с ним 9 сентября 1927 г., он ответил следующим образом: «Общая характеристика коммунистического общества дана в трудах Маркса, Энгельса и Ленина.
Если дать вкратце анатомию коммунистического общества, то это будет такое общество: а) где не будет частной собственности на орудия и средства производства, а будет собственность общественная, коллективная; б) где не будет классов и государственной власти, а будут труженики индустрии и сельского хозяйства, экономически управляющиеся, как свободная ассоциация трудящихся; в) где народное хозяйство, организованное по плану, будет базироваться на высшей технике как в области индустрии, так и в области сельского хозяйства; г) где не будет противоположности между городом и деревней, между индустрией и сельским хозяйством; д) где продукты будут распределяться по принципу старых французских коммунистов: «от каждого по способностям, каждому по потребностям»; е) где наука и искусство будут пользоваться условиями достаточно благоприятными для того, чтобы добиться полного расцвета; ж) где личность, свободная от забот о куске хлеба и необходимости подлаживаться к «сильным мира», станет действительно свободной.
И т.д. и т.п.
Ясно, что до такого общества нам еще далеко»[574]2.
Социализм же в 1927 г. представлялся Сталину вполне достижимой перспективой. До середины 1920-х гг., когда в верхах партии развернулась дискуссия о возможности построения социализма в одной, отдельно взятой стране, Сталин вообще не высказывался на эту тему. Первые годы после вступления в должность генерального секретаря ЦК он занимался строительством партийного аппарата – того самого рычага, который обеспечил ему единовластие в партии.
Однако как любой из руководителей партии, тем более находившийся у самого кормила власти и определявший жизнь огромной страны, он не мог не задумываться о ее будущем. Но в отличие от таких теоретиков, как Троцкий и Бухарин, которые много и по разным поводам писали по вопросу о возможности социализма в России и о мировой революции, Сталин мыслил сугубо утилитарно и до поры до времени предпочитал молчать. Пытаясь ретроспективно восстановить процесс формирования его представлений о строительстве социализма (на этот счет, конечно, нет прямых свидетельств и тем более документов, но зато есть история деятельности Сталина по претворению в жизнь своих представлений!), нельзя не остановиться на сюжете, имеющем принципиальное значение.
Сталин был одним из руководителей коммунистической партии и для обоснования своих действий широко пользовался марксистской фразеологией. Однако этого недостаточно, чтобы говорить о доктринальных основах его политики и тем более о том, что Сталин строил социализм по теоретической модели. Как писал А. Ципко, обосновавший подобную точку зрения в период перестройки, «он во всем был ученик. Но ученик добросовестный. Этого у него не отнимешь»[575]3.
Однако если подходить к оценке марксизма непредвзято и не обвиняя Маркса за все, что случилось с Россией в XX в., то следует признать, что Маркс был прежде всего философом и ученым и на протяжении всей своей жизни занимался осознанием и изучением капитализма и закономерностей созревания в его недрах основ нового общества. В его теории социализм рассматривался как продукт естественно-исторического развития. «Коммунизм для нас не состояние, – писали К. Маркс и Ф. Энгельс в «Немецкой идеологии», – которое должно быть установлено, не идеал, с которым должна сообразоваться действительность. Мы называем коммунизмом действительное движение, которое уничтожает теперешнее состояние»[576]4. Поэтому Маркс не создавал и в принципе не мог создать плана устройства будущего общества. «Рабочему классу, – писал он, – предстоит не осуществлять какие-либо идеалы, а лишь дать простор элементам нового общества, которые уже развились в недрах старого разрушающегося буржуазного общества»[577]5. Только в «Критике Готской программы», поставленный самой задачей работы перед необходимостью высказать свою точку зрения, он дал общую характеристику принципов, закономерностей и черт коммунистического общества.
Наряду с научным пониманием социализма как результата социально-экономического развития у него имеются рассуждения о социализме как следствии рабочего движения. Эти идеи ярче всего выражены в «Манифесте Коммунистической партии». Именно за это деятельностное основание марксизма ухватился Ленин, развивая свою теорию социалистической революции в России и перехода к социализму через захват государственной власти. Хотя, формулируя «Апрельские тезисы», он указал, что первоочередным делом является «не "введение" социализма, как наша непосредственная задача, а переход тотчас лишь к контролю со стороны С.Р.Д (Советов рабочих депутатов – И.П.) за общественным производством и распределением продуктов»[578]6. Более подробно о социализме Ленин высказался в работе «Государство и революция», указывая, что партия должна «...взять власть и вести весь народ к социализму, направлять и организовывать новый строй, быть учителем, руководителем, вождем всех трудящихся и эксплуатируемых в деле устройства своей общественной жизни без буржуазии и против буржуазии»[579]7.
575
3 Ципко А. О зонах, закрытых для мысли // Суровая драма народа: Ученые и публицисты о природе сталинизма. М., 1989. С. 186.