Я услышала стук в дверь, но уже знала, что это был Жан-Клод, почувствовав его энергетику, поэтому не отвлекалась от женщины под моим коленом и руками. А он не стал вмешиваться, когда вошел в комнату, просто ждал и верил, что получит объяснения позже.
— Я донесла свою мысль, Лита? — спросила я, все еще тихим и ласковым голосом.
Она облизала губы и тяжело сглотнула, словно это было больно.
— Ты босс, я уяснила.
— Правда уяснила или говоришь так только потому, что я приставила пистолет к твоей башке?
— Я испытывала твое терпение, ты ответила. Ты меня сделала. Без особых усилий, а ты ведь даже не оборотень и не вампир. Как тебе это удалось?
— Если ты перестанешь быть занозой в заднице, мы могли бы потренироваться с тобой на матах.
— Ты не отошлешь меня в Лос-Анджелес?
— Еще один шанс. Но если ты снова облажаешься, тебя ждет или билет на самолет до дома, или смерть. Предельно ясно?
— Да, ясно.
— Келли, сможешь позаботиться об оружии?
— Да, мэм, — она поднялась на ноги, подошла и подняла оружие с пола.
— Лита, я сейчас встану, а ты не шелохнешься, пока я не скажу, ясно?
— Да… Да, мэм.
Я осторожно поднялась. Будучи маршалом, прежде чем обыскать кого-то, я надеваю на него наручники; нужно быть начеку, потому что порой, когда встаешь, можешь расслабиться, и этого будет достаточно, чтобы плохой парень или девушка снова атаковал.
— Очень хорошо, — сказала я и отдала пистолет Келли. — Если решишь, что она достойна, отдашь ей пистолет и нож. А винтовку придется заслужить, прямо сейчас она не готова носить что-то серьезнее пистолета.
— Я передам Клодии и Фредо.
— Хорошо, а теперь можешь подняться, Лита.
Она поднялась, медленно и осторожно, словно еще не чувствовала себя в безопасности. Отлично. Она облизала губы, и я заметила, что ее красная помада размазалась с одной стороны, видимо, когда я ткнула ее лицом в пол. Она взглянула на меня, затем стрельнула взглядом мне за спину, уверена, на Жан-Клода, а затем снова посмотрела на меня. Уже лучше, раньше она скорее задержала бы взгляд на горячем парне, а Жан-Клод был очень горяч.
— Ты быстрая, очень быстрая, — сказала она, и в ее голосе все еще слышалась неуверенность, отчасти даже страх.
— И я работала над этим, очень усердно.
Она кивнула.
— Научишь меня?
— Если ты попытаешься стать частью команды, а не просто девкой с пушкой, то да.
— Я не девка, — сказала она с ноткой своей прежней угрюмости.
Я с трудом сдержала улыбку.
— Нет, не она. Но кончай уже флиртовать с каждым охранником на службе. Это работа, и если ты не можешь относиться к ней именно так, значит, ты нам не подходишь.
— Я постараюсь не флиртовать, но… такова уж я.
— Так стань другой.
— Я постараюсь, честно, но не могу гарантировать, что не забудусь как-нибудь. Я не оправдываюсь, просто имею в виду, скажи мне: «Хорош херней страдать,» — и я подчинюсь, только не убивай.
Я посмотрела на нее и впервые по-настоящему увидела ее искренность.
— Хорошо, но позаботься о том, чтобы моего слова прекратить было достаточно, не вынуждай меня снова приставлять к твоей голове пистолет, Лита.
— Не буду, Анита, обещаю.
— Вот и отлично.
Я хотела повернуться и наконец увидеть Жан-Клода, а не просто ощущать его присутствие, но что-то в лице этой молодой женщины удерживало мой взгляд.
— Веркоты зовут тебя Gatito Negro. Я думала, они насмехаются над тобой, словно ты котенок, о котором нужно заботиться. Но у этого прозвища другое значение, не так ли?
— Да, другое.
— Она маленькая, но ест крыс, наша Gatito Negro.
Лита кивнула.
— Понятно, и я не хочу быть съеденной.
— Выполняй свою работу, прекрати пытаться переспать с каждым, поднажми в спортзале, и я посмотрю на тебя в деле.
— Gracias, Анита.
— De nada, — ответила я.
— До чего интересная у тебя ночь, ma petite.
— Ты даже не представляешь, — сказала я и обернулась, замечая, что он уже переоделся к сегодняшнему званому ужину, и мне придется потрудиться, если этой ночью рука об руку с ним я хочу настоять на своем.
Глава 18
Он стоял рядом с Никки, и я с удивлением осознала, что Жан-Клод на несколько сантиметров выше.
Я знала, что в Никки не было метра восемьдесят, в отличии от Жан-Клода, но из-за избытка мышечной массы он казался мне больше, когда я была рядом. С Жан-Клодом я никогда не чувствовала себя маленькой, он был просто высоким. Увидев их плечом к плечу, я поняла, почему Жан-Клод был так хорошо сложен: он качался, чтобы придать красивый рельеф мышцам, качался, чтобы красиво смотреться на сцене, а не для того, чтобы быть качком. Поэтому по сравнению с Никки он казался тростиночкой.