Конечно же у Поднебесной нет в обозримом будущем намерений атаковать американские авианосцы. Пока Китай не в состоянии прямо угрожать США. Целью тут является сдерживание и устрашение: чтобы перед лицом такой мощи, как оборонительной, так и наступательной, США дважды, а то и трижды подумали, прежде чем направить флот в воды между «первой островной цепью» и КНР. В этом заключается суть политики любой державы: повлиять на поведение противника. Так происходит становление Поднебесной как морской державы. КНР через флот, военно-воздушные силы и ракетные войска демонстрирует планы строительства «Великого Китая». По моему мнению, отношения между США и Китаем будут определяться не только такими двусторонними и глобальными сферами, как торговля, займы, климатические изменения и права человека, но, что более важно, конкретной географией потенциальных сфер влияния Китая в Азии.
Главнейшим для этой сферы влияния представляется будущее Тайваня. Это государство является наглядной иллюстрацией базовых принципов международной политики: что вопросы морали, если присмотреться поближе, часто являются вопросами власти. Так что, с одной стороны, вопрос Тайваня обсуждается всеми сторонами с точки зрения нравственности, однако, с другой стороны, суверенитет этой страны или его отсутствие имеют важнейшие геополитические последствия для всего мира. Так, КНР, говоря о Тайване, настаивает на необходимости консолидации национального наследия и объединения Китая ради блага всех этнических китайцев, а вот США, когда говорит о Тайване, то радеет о сохранении образцово-показательной демократии. Но вот политические реалии – это нечто совсем другое, о чем обе стороны предпочитают умалчивать. По словам знаменитого американского генерала Дугласа Макартура, Тайвань – «это непотопляемый авианосец», который находится в исключительно выгодном положении, посередине выгнутой береговой линии Китая, откуда некая внешняя сила, такая как США, может «проецировать» мощное воздействие в сторону китайского побережья и прилегающих к нему регионов. Так, во всяком случае, считают Холмс и Йошихар.[347] На самом деле ничто так не раздражает адмиралов Поднебесной, как независимость Тайваня. Среди всех «сторожевых башен морской Великой противокитайской стены», то есть «первой островной цепи», Тайвань в фигуральном смысле самая высокая и расположенная прямо по центру. Но если Тайвань вернется в лоно материкового Китая, то в два счета брешь в этой «морской Великой стене» будет пробита и морская «смирительная рубашка», которую она представляет, будет сброшена. Если Поднебесная сумеет объединиться с Тайванем, то китайский флот не только внезапно окажется в исключительно стратегически выгодной ситуации относительно «первой островной цепи», но и будет в состоянии без труда и в беспрецедентной степени проецировать свои усилия, особенно военную мощь, за пределы этой цепи. И хотя, когда говорят о мировом порядке, прилагательное «многополярный» употребляется сегодня довольно-таки часто, лишь присоединение Тайваня к материковому Китаю ознаменует возникновение действительно многополярного, в военном смысле, мира.