Далеко далеко
Там, где парит журавль
И река перпендикулярна суше.
Там, где живут первобытные племена и птицы.
Скала и дух похожи
высеченным ликом:
Лестницы в небеса здесь не сыщешь.
На траве желтые перышки чуть дрожат.
Узорчатый иероглиф
как ящерица извит. На скале отвесной
Остался лишь поэт безмолвный.
Солнце — словно рыбой из недр земли
Выпущенный пузырь несокрушимый.
Наставник
Во дворике храма увидел кота
С усами Падмасамбхавы.
Он сверху на стене как тайный знак буддийский,
А за спиной лишь горы и закат.
Равнинная река Бух-гол так вьется,
словно хвост пятнистый.
В одеждах красных девушка семь раз обходит пагоду,
А я у ветхих стен остановил шаги,
меж оголенных веток воробьи
все разом замерли
в тот миг, когда с котом мы встретились глазами,
Меж нами только снег белее лотоса летел.
Фото — мозаика
Кто-то закрыл мозаикой Аполлона
Из страха, что фаллос его способен выпустить стрелы.
Кто-то мозаикой скрыл лицо в увечьях,
Боясь, что откроются раны и кровь просочится.
Льва в зоопарке скрыли мозаикой,
Вольеры — совсем как руины.
И нищенские лачуги — тоже мозаика,
И рамы дверные дрожат.
И солнце закрыли мозаикой,
Пока петух не проснулся.
И ноги пророка в мозаике, чтобы
Для этой страны сэкономить обувь.
И все пещеры земли скрыли мозаикой,
боясь чьих-то глаз и боясь
змея нагого —
И сам ужас мозаикой скрыли.
К Мандельштаму
За окном так гулко, в комнате тихо,
И в горле твоем уже движется отсеченный зачин:
я хожу взад-вперед от окна к стене,
как же мне доверять этой зиме…
Оттого, что не в силах укрыть нагих,
Оттого, что земля — производное от раскрытого словаря,
Ибо слово отвергает смысл,
А те, кто подслушал, не смог запомнить немых пророчеств.
Слишком оборванные строфы (десять стихотворений)
1. Девушка и цветы
В больнице букет подарили
Девушке обреченной.
Несколько дней спустя девушка дарована
Обреченному букету цветов.
2. День рождения владыки преисподней Янь-Вана
Глубокая ночь.
Усталые люди спят.
Чертята вынесли торт,
На нем восемнадцать свечей горят
До тех пор, пока их не задуют.
И так каждый год — всего восемнадцать лет.
Пылкая юность.
3. Стихи, обращенные к ночи
Я жив. Я влюблен в
Жизнь. В этот миг
Ты обнимаешь меня. Бабочкой-узлом света
Собранные длинные волосы
Свободно струятся. Зеркало
Вдруг стало мягким пологом,
Что отражает грудь.
4. Эпитафия
Он умолял имя стереть с надгробья, чтобы
новое имя слетело с гор
Для поцелуя милой девушки уст.
5. Транстрёмеру[248]
В синем доме, перед окном, выходящим на море,
Ты левой рукой играешь на пианино.
Пальцы правой руки
Прижаты к груди, как блеклые клавиши.
И только во тьме ночной все правое в мире
Сможет тихонько сыграть.
6. Предсмертное сочинение
Черные муравьи подняли
мертвую пчелу,
Так точно потоки слов поднимут
имя просиявшее мое:
Вот так предсмертные труды
Взгляд потрясают.
вернуться
248
Тумас Транстрёмер (1931–2015) — норвежский поэт, пианист, нобелевский лауреат по литературе. После инсульта он потерял речь и у него была парализована правая рука, после чего он научился играть на пианино левой.