Иранское правительство действует по двойным стандартам: выпускает артхаус за границу и дает ему возможность участвовать в фестивалях, но при этом запрещает эти картины в самом Иране. Основная масса фильмов, идущих в иранском прокате, снята в соответствии с идеологическими представлениями ИРИ. «В Иране в год производится сотни короткометражных лент и около 90 художественных фильмов, 20 % из которых снимаются режиссерами-интеллектуалами, а остальные фильмы составляют так называемый „основной корпус“ иранского кино»[45]. Западная публика получает фестивальное иранское кино, в то время как сам иранский зритель смотрит популярные отечественные фильмы и сериалы.
Политика культурного обмена между западными странами и Ираном предполагает демонстрацию фильмов, образцово-показательных с точки зрения Министерства культуры и исламской ориентации. Ярким примером может служить ретроспектива кинолент Р. Мир-Карими, проведенная в рамках недели иранского кино в столице России при поддержке культурного центра Ирана в Москве. Кинокартины Мир-Карими созданы по канонам министерства и показывают идеальную модель иранского общества: в повседневной жизни граждане следуют в мелочах букве исламского закона и его этике, а заблудшие души находят спасение в исламе и в конце фильма непременно перерождаются.
Фильм Р. Мир-Карими «Проще простого» (2008) повествует о простой иранской семье. Главная героиня Тахере — обычная женщина, жена и мать двоих детей. Изо дня в день она занимается домашними хлопотами, стараясь как можно лучше устроить быт своих любимых домочадцев. Но однажды она понимает, что стала незаметной в своем собственном доме: потакая капризам детей и заботясь о муже, утратила свою индивидуальность и больше не нужна семье.
Отношение Тахере к ее жизни меняется, когда к ней приходит соседка: ее дочь выходит замуж, и в предпраздничной суете она обращается к главной героине фильма, чтобы та погадала молодой невесте на Коране о ее будущей семейной жизни. Соседка выбрала Тахере, потому что, по ее мнению, та живет в счастливом браке и у нее прекрасные дети. Поэтому она обязательно откроет Священное Писание на благодатном айяте (стихе) и предречет молодым долгую и счастливую жизнь.
По ходу действия зритель не раз убеждается в высокой нравственности и благочестии главной героини. Ее искренняя и неподдельная набожность выступает как образец для зрителей. По фильму рассеяны также многочисленные образцы одобряемого исламской моралью поведения, вкрапленные в кинематографический текст в назидательных целях и призванные скрыто воздействовать на сознание аудитории. Например, в одной из сцен домой к Тахере по поручению мужа приходит посыльный, которому женщина должна отдать чертежи. Чтобы избежать физического контакта рук при передаче свертков, парень просит женщину положить чертежи на полку и лишь потом забирает их.
Еще один фильм Р. Мир-Карими «Слишком далеко, слишком близко» (2005) использует большое количество клише, заимствованных из агитационных фильмов времен популярного в первое десятилетие существования ИРИ мистического направления. Перед нами главный герой — респектабельный мужчина, врач по профессии, полностью поглощенный врачебной практикой, вследствие чего у него нет времени на семью. Он позволяет себе выпить, играет на скачках, носит европейский костюм. В одном из эпизодов во время интервью на национальном иранском телевидении его просят снять галстук. Галстук играет роль маркера, указывающего на отрицательный характер персонажа.
Конфликт драматически обостряется, когда герой узнает, что его сын неизлечимо болен. Он решает ехать к нему, чтобы провести вместе — в первый раз за долгие годы — его день рождения. Это экзистенциальное столкновение с жизнью и смертью, в ходе которого мировоззрение главного героя претерпевает эволюцию: от негодования на судьбу и неприятия новости о грядущей смерти сына до раскаяния. Внутреннее перерождение героя происходит благодаря встречам с материально бедными, но духовно богатыми людьми и, конечно, мистическим аллюзиям и видениям.
В фильме судьба столичного доктора идейно переплетена с действиями второстепенных персонажей. Например, на его перерождение повлияло случайно встретившаяся ему молодая девушка. Врач по образованию, она не ограничивается работой в санатории и оказывает медицинскую помощь жителям окрестных деревень. Она предстает перед зрителем чистым созданием, в чем-то наивно, но искренне рассуждающим о предназначении человека. При этом девушка соблюдает народные обычаи. Главный герой путешествует во время приближающегося иранского Нового года — Новруза, он видит у нее накрытый хафт син[46], красоте которого она радуется как ребенок. Именно своим простодушием и открытостью девушке удается смягчить очерствевшее сердце знаменитого доктора.
45
46
Новруз — праздник Нового года по солнечному календарю, отмечаемый 21 марта, широко распространенный среди иранских и тюркских народов. Хафт син — традиционное убранство праздничного стола в день Новруза, включающее семь элементов на букву «с» персидского алфавита: чеснок, яблоки, проростки пшеницы или чечевицы, облепиху, уксус, хлебный пудинг и ветви кустарника сумах. На столе также обычно находятся Коран, зеркало, сладости и пр.