— Только посмотри на них… — задумчиво проговорила Мэри. — Это даже как-то неудобно называть «облаком послесветов»…
— Да это же целая куча послесветов!
— Туча! Туча послесветов! — воскликнула Мэри, упиваясь собственной изобретательностью.
Их количество и в самом деле невероятно выросло. «Перепись населения», проведённая вскоре после прибытия Мэри, показала цифру в 783 послесвета, включая и тех, кого она привезла с собой. Но как только по округе разошёлся слух о том, что в Чикаго прибыла Небесная Ведьма и обосновалась здесь на довольно долгий срок, все бродячие послесветы потянулись к Колумбовской выставке, и с каждым днём их приходило всё больше. Число всех этих послесветов, плюс междусветы, ожидающие пробуждения в павильоне сельского хозяйства, составляло теперь около тысячи.
Когда-то именно такое количество украл у неё Ник — даже, пожалуй, больше. Но число её подданных восстановилось, и теперь, когда Мопси не стало, ей не требовалось делить их с кем-то другим. Замечательный день! Великий день!
— Послесветы города Чикаго! — объявила она толпе. — Со смешанными чувствами сообщаю я вам, что Мопси Капоне оставил нас. Это был его собственный выбор.
Толпа загудела в радостном возбуждении, в котором, однако, слышались нотки сомнения.
— Он решил попутешествовать и уехал навсегда. Уверена, вы все присоединитесь к моим пожеланиям: пусть Мопси достигнет того, чего заслуживает, куда бы он ни направил свои стопы.
В толпе захлопали, а затем, когда до послесветов наконец дошёл смысл слов Мэри, поднялась волна ликующих возгласов.
— Поскольку Мопси не вернётся, я с радостью принимаю должность Правительницы Чикаго. — Ликующие возгласы перешли в овацию. — Ты только послушай, Спидо! — прошептала Мэри. — Видишь, как они счастливы наконец-то обрести свободу!
— А куда делся Мопси? — спросил Спидо.
— Милос был так любезен — он уговорил его уйти. — Она обернулась к Милосу с милой улыбкой, которую тот, безусловно, заслужил. — Для нашего же спокойствия лучше не расспрашивать о подробностях, не так ли?
Мэри повернулась обратно к толпе и продолжила своё выступление:
— С момента моего прибытия здесь произошло множество изменений. А сколько их ещё произойдёт! Моя цель — поднять уровень вашей смерти[44] до небывалых высот. Многие из вас уже нашли своё любимое занятие, свой Ритуал, с помощью которого превратили каждый день в подлинное совершенство. Для тех из вас, кто ещё в поиске, мои двери всегда открыты. Я обязуюсь сделать всё, что в моих силах, чтобы помочь вам.
Похоже, перспективу провести вечность в бесконечном повторении одного и того же слушатели восприняли с несколько меньшим энтузиазмом, но, впрочем, ладно. Они ещё постигнут мудрость Пути Мэри. Так происходило всегда.
Мэри пригласила Милоса к себе на променад. Он вообразил, что это будет частная аудиенция. Ему уже было известно, что ни с кем Мэри не говорит так откровенно, как с ним. Он верил, что это, безусловно, что-то значит. Что он для неё что-то значит.
Скинджекер заявился на борт «Гинденбурга» с двумя высокими бокалами и охлаждённой бутылкой шампанского, которую нашёл в винном погребе Мопси среди банок с рутбиром. Однако, как выяснилось, аудиенция никоим образом не носила частного характера.
— Милос, как я рада, что ты пришёл, — сказала Мэри, даже не заметив шампанского в его руках.
Здесь присутствовали Спидо и ещё один послесвет, которого Милос до этого никогда не встречал. Он сидел в красном кожаном кресле — бывшем троне Мопси — и Мэри угощала его сластями из личных запасов.
— Это один из наших разведчиков-дальнобойщиков, — объяснил Спидо. — Только что вернулся.
Похоже, пришелец играл чрезвычайно важную роль в войне Мэри против «сил тёмного шоколада», как она любила это называть.
Новоприбывший запрокинул голову, разинул рот и закрыл глаза. Те, кто знал, что сейчас воспоследует, разбежались и попрятались кто куда как раз в тот момент, когда парень издал грандиозный чих, от которого, кажется, содрогнулась земля. Единственным, кто ни о чём не подозревал, был Милос — вот его-то и обдало бóльшим количеством не поддающейся описанию послемерзости, чем это должно быть дозволено в любой из существующих вселенных.
44
Так у автора. У живых людей — уровень жизни, а у неживых — уровень смерти. Всё логично.