8 декабря 1991 г. главы государств Республики Беларусь, РСФСР, Украины в Заявлении в качестве причин «роспуска» СССР и образования СНГ назвали следующие: 1) переговоры о подготовке нового Союзного договора зашли в тупик; 2) объективный процесс выхода республик из состава Союза ССР и образования независимых государств стал реальным фактором; 3) недальновидная политика Центра привела к глубокому экономическому и политическому кризису, к развалу производства, катастрофическому понижению жизненного уровня практически всех слоев жизни общества; 4) возрастание социальной напряженности во многих регионах бывшего Союза ССР сопровождалось межнациональными конфликтами с многочисленными человеческими жертвами; 5) осознание лидерами республик ответственности перед своими народами и мировым сообществом; 6) назревшая потребность в практическом осуществлении политических и экономических реформ во вновь образованных государствах.
При создании СНГ на него возлагались большие надежды, связанные с сохранением и преумножением всего позитивного, что было достигнуто в рамках прошлой истории союзных республик и союзного центра. Однако развивалась и противоположная тенденция, в рамках которой намечались и юридически оформлялись элементы дезинтеграции монолита национально-государственного устройства страны. У лидеров республик в составе СССР формировалась, таким образом, дилемма укрепления национального сепаратизма с подспудной мыслью – не потерять преимущества, которые несла в себе интеграция[1].
Кроме того, думая о сепаратном сценарии развития событий политическая элита каждой республики была озабочена вопросом дележа общесоюзного достояния. Сделать это было весьма непросто, поскольку изначально промышленно-производственная и финансово-экономическая инфраструктура СССР создавалась на жестких центристских началах без какого-либо значимого в глобальном отношения учета национально-территориального деления страны. Последнее проявлялось лишь в камуфляже федеративного устройства, которое напрочь отрицалось реалиями принятия политических решений и всей системой государственного управления страной.
В этих условиях все пятнадцать республик СССР приняли свои декларации о суверенитете, а к декабрю 1991 г. объявили себя независимыми государствами (за исключением Российской Федерации). Первоначально государства Балтии были в стороне от всяких переговоров вначале вокруг идеи обновленного Союза, а потом и СНГ. Столь же категорично и, пожалуй, даже менее прагматично, чем Балтия, первоначальную программу своей независимости сформулировала Грузия. Центробежные тенденции изначально были сильны в Азербайджане и Молдове. (Шесть этих государств – Латвия, Литва, Эстония, Грузия, Азербайджан и Молдова в марте 1991 г. отказались принимать участие в референдуме по вопросу о сохранении СССР; в той или иной степени изначальная эта позиция наложила отпечаток и на их отношение к идее СНГ). Украина сравнительно поздно, лишь к декабрю 1991 г. определилась со своей концепцией независимости. Официальный Киев, однако, придал ей столь жесткий и заведомо бескомпромиссный характер, что в конкретных обстоятельствах конца 1991 г. именно фактор Украины сыграл решающую роль в образовании СНГ и роспуске СССР. Высокую, по крайней мере, официально, степень солидарности с идеей «обновленного Союза» в течение всего 1991 г. демонстрировали государства Центральной Азии, – столь же солидарно они поддержали как беловежской декларации о роспуске СССР, так и идею создания СНГ[2].
Итак, всесторонний кризис советской системы и базирующийся на национализме сепаратизм бывших союзных республик предрешили союзную дезинтеграцию. С другой стороны, мощный интеграционный потенциал, заложенный в советской системе, вылился в создание межгосударственного объединения 12 бывших советских республик, т. е. в СНГ. Уже с самого начала на Содружество легла двоякая задача:
а) обеспечить цивилизованный и взаимоприемлемый развод частей единого целого по их новым «национальным квартирам»;
б) постараться не потерять наработанные десятилетиями преимущества совместного существования, а значит – обеспечить принципиально иной механизм интеграционного взаимодействия теперь уже независимых субъектов международного права.
Эти миссии СНГ обнажились весьма быстро и рельефно. Однако столь же ясно обозначилась и их противоречивость. На эмоциональной волне националистической суверенизации никто не хотел отказаться хотя бы от доли своей самостоятельности. Но без этого, понятно, нельзя построить эффективную межгосударственную интеграцию столь тесно связанных в прошлом государственных образований. С другой стороны никто не хотел лишиться и тех преимуществ, которые были подтверждены десятилетиями совместного существования[3].
1
2
3