Другими словами, Древс дает понять, что буржуазная мораль, буржуазная диктатура, не нуждается больше в подкреплении себя авторитетом исторического, какого-либо конкретного, личного бога. Более того: такой бог только компрометирует своей устаревшей, имеющей догматически персональный характер, аргументацией защищаемый им порядок и навязывает людям свои обязательные, исторически обветшавшие, формы и способы «искупления», тогда как гораздо выгоднее, для прочности и независимости религиозного сознания и веры в предвечную гармонию мира от успеха естественных наук и революционных теорий, возвести каждого человека в отдельности в сан бога и ему самому предоставить «искупать» себя в зависимости от его индивидуального религиозного воспитания и сознания, которое должна давать массам буржуазная школа, кафедра, университет, с помощью усовершенствованной, реставрированной религии.
Как видит читатель, эта часть, так сказать, собственной богословской догматики Древса[2] не представляет особых новых, не превзойденных уже точными науками и наукой об обществе, трудностей и неразгаданных ловушек для каждого толкового рабочего или крестьянина, хотя сколько-нибудь знакомого просто с космографией и первоначальной астрономией. Ибо известно, что космической, вселенской целесообразности, божественной планомерности, якобы заботящейся о счастье, благополучии и т. д. каких-либо частиц космоса и в том числе крупинки его, паз. землей, совсем обитающим на ней населением, и следовательно, какой-либо рациональности, могущей гарантировать древсовские «божественные личности» и землю, которую они населяют, от любой, совершенно закономерной с точки зрения науки, катастрофы, которая навеки «похоронит» всех «богочеловеков» в массе какого-либо Нового туманного образования, — нет и быть не может. Известно также, что божественное солнышко, наш паровоз, этот ««ol invictus», герой всех солнечных мифов, в определенное количество лет изволит превратиться в довольно невзрачную фигуру, причем все дожившие до того времени «божественные» личности, наравне с живущими вместе с ними блохами и тараканами, мышами и коровами, изволят превратиться сначала, быть может, в троглодитов, а потом, вульгарно выражаясь, в ледяные сосульки, если только раньше этого периода земля, вместе с безумно несущимся в пространстве нашим солнцем, не шлепнется, выражаясь тривиально, на какое-либо другое более «invictus sol». Каждый ученик IV класса знает, что небесных катастроф, совершающихся на глазах ученых астрономов, сколько-угодно; гибнут и возникают целые миры, нисколько не заботясь о «божественной природе обитающих или имеющих обитать на них личностей» и «о рациональности их бытия» и о проявлениях какого-то божества в сосульках, в парах или в каких-либо иных формах материи.
Каждый толковый комсомолец может сказать профессору Древсу: благодарю вас за такую целесообразность и рациональность божественного провидения, которое бросается целыми мирами, как мячиками, разбивая их вдребезги для устройства их судьбы.
Конечно, — скажет юноша, — мой протест, как обитателя маленького такого мячика, против его возможной близкой или отдаленной гибели совершенно бесполезен, но и признание целесообразности и гармоничности (которую вы смешиваете с закономерностью) этой игры для кого бы то ни было в мире — ниоткуда не вытекает. Вы требуете от меня, как и любой священник, все той же! нелепой веры: credo, quia absurdum.
И юноша будет прав. Мы, люди, сколько-нибудь знакомые с современной наукой о природе, прекрасно понимаем, что все течет, все изменяется, что на гибели одних солнц и планет зиждется рождение других и т. д. Мы знаем, что в мире животных и растений жесточайшая борьба за существование кипит, давая участвующим в ней и боль, и радость борьбы и жизни. Мы знаем, что наше солнце и наша земля и наша борьба на земле, конечно, обусловлены в своем развитии вечным круговоротом вещества (если хотите, — борьбой), в котором гибель планет, солнца и т. д. есть вместе с тем и условие их существования в той или иной форме материи, но все это не дает ни грана доказательств в пользу, каких-либо божественных, кем-то ставимых в космическом масштабе целей. Цель и вечность — понятия совершенно несоизмеримые.
2
Свои взгляды па религию А. Древс высказал наиболее полно в своем соч. «Die Religion als Selbstbewusstsein Gottes».