Мифологические поэмы

Похищение Елены

Вора троянского[493] путь и похищенье Спартанки,
и пастуха[494] дерзновенье, в преступном решенное сердце, —
к ним я на лучшем пути[495] приступлю. Ибо гостя покажем,
гостеприимца[496] права поправшего, спальню супруга,
5 брачный союз осквернившего, связи стыдливые ложа,
рода основу, надежду в потомстве найти продолженье:
мать — начало всего[497], из чего сочленяются[498] люди,
матерью все рождено; пусть отец — источник, зачинщик,
все же ничто он без матери: долю какую отцову
10 каждый хранит человек? От матери — все поколенья.
Чтобы поведать я смог о похищенье преступном,
прелюбодействе Париса, тебя я, Гомер величавый,
здесь призываю: уста твои сладостной полнятся речью.
Всякий поэт, погружаясь в источник вод эонийских[499],
15 видит в тебе божество; не говорю я Камене[500]:
"Муза, приди", коль ты здесь; мне бессмертного духа Гомера
хватит, который к оружью призвал, отомщая Пергаму[501],
храбрых пеласгов, в войну Дарданидов[502] коварных ввергая.
Я и другого[503] зову, кто средь ночи напал на троянцев,
20 воинов в чреве коня заточив, и троянские стены[504]
наземь поверг, и оружием Пирра[505] прикончил Приама.
Вас я зову, божества, я, ничтожный поэт, собираясь
то рассказать, что рожденные Музой отвергли с презреньем.
Славой считают лисицы дождаться объедков добычи
25 грозного льва, получить, что презрел его сытый желудок,
голод недавний смирив, и добычей своей называют
лисы, ликуя, те кости без мяса, что им перепали.
Аттики[506] голос, Гомер, твой помощник; латинскою речью
славится ныне другой; разгласите, молю вас, причину:
30 как, почему вредоносный Парис ограбил Амиклы[507]?
Вот уж судья трех богинь уселся, претор, на Иде[508],
вот уже луга простор, вот и холм, весь травою покрытый,
местом служили, чтоб тяжбу решить обитательниц неба.
Суд беспристрастный чинить позабыл пастух илионский[509],
35 свой приговор произнес[510], и, славой венчаясь, Венера
гордо уходит, Юнону презрев. Также дева-богиня[511],
чью красоту не признал, уходит в печали[512]. Как жалок
тот, кто, себе на беду, на права посягает Минервы!
Чтоб расплатиться с судьей, приговор свой выносят богини[513]:
40 ими Парис осужден, и не только пастух в этой тяжбе
признан виновным[514]; на смерть осуждают родителей обе,
братьев его осуждают, и кто еще в городе близок
или родней ему был, всех общая смерть ожидает.
Но если б город один несчастный погиб в этой схватке!
45 Осуждены[515] племена, хитроумная[516] Греция тоже
осуждена потерять великих мужей, и лишится
Мемнона в битве Восток; герой осужден фессалийский[517]
и Теламонова поросль на гибель — две молнии в битве![518]
Кару за матери брак[519] Ахилл понесет невиновный
50 (свадьба — причина всего!), и, наверно, Аякс Теламонов[520]
непобежденным погиб, так как матерь его Гесиону
не возвратили Приаму[521], — и вот похищенья причина,
из-за которого смерть на народы, мужей и на жен их,
пала, и даже дитя, покончив с войной, не щадили[522].
55 Скорбь ли прорвалась богов или гнев их свирепствовал в мире,