Мифологические поэмы

В ркп N подписано: Заканчивается размышление Ахилла, размышляющего (sic!), выдать ли за выкуп тело Гектора.

Гил

Мальчика судьбы пою[790], кому нимфы жаром любовным
благо содеяли. Мне так ты, Муза, велишь. Что за случай
спутника бедствий Алкида[791], его утешенье, похитил?
Бог идалийский крылатый[792] однажды на матери лоне
5 нежился сладко[793], обвив шаловливыми шею руками
и поцелуев прося. Свой сияющий лик обратила
к сыну Венера, устами, как розы блиставшие, молвив[794]:
"Мир покоривший и небо[795], чье пламя разит Громовержца,
силы взыскую твоей, от коей сама пламенею,
10 чтобы оружьем своим, содержащим огонь плодородный,
матери просьбу узнав, исполнил, как сыну то должно.
Не о преступном прошу, и мое не порочно моленье,
также не в тягость тебе, хоть и тягости ты одолел бы".
Матери, просьбы ее прерывая, Амур отвечает:
15 "Трудность любую назначь, поручи мне великое дело,
мать, не смущаясь. Куда мне направить стрелу? Что поджечь мне?
Должен заставить кого из богов иль людей загореться?
Лишь назови: вспыхнет он. Что взор омрачаешь слезами?
Все я исполнить готов; коль захочешь, и сам Громовержец[796],
20 неба владыка, охваченный пламенем, облик теленка
примет, забыв небеса, замычит[797] среди трав изобильных,
словно он подлинный бык на лугу; или ливнем прольется
из под небес золотым, дом затопит богатством, иль птицей,
что его носит перун, иль лебедем, змеем, сатиром;
25 будет Алкмену любить, шлем надев и оружьем сверкая,
звонко блестящим щитом потрясая, и воин-любовник
стянет две ночи в одну, погасив дневное сиянье.
Если угодно тебе, то Паллада огонь наш почует,
дева, что с полом своим враждует, но все же признает
30 силу мою и, копье свое бросив, возьмется за пряжу[798].
Если отец мой Нептун[799], дыханием море тревожа,
в волнах бушует, — стрелой пламенеющей, значит, сражен он.
Мой одолеет огонь и воды, средь волн клокотанья
будет тритонов любить Галатея, Фетиду[800] — дельфины.
35 Все, что в пучине живет, подожгут мои острые стрелы.
Если желаешь ты, мать, чтобы люди, огнями моими
распалены, оскорбляли заветное ложе, отцовских[801]
будет лобзаний искать его дочь; сын, того не желая,
с матерью грех совершит, брат родной сестру опозорит;
40 пасынком мачеха пусть овладеет, ласки рассыпав,
новый Пердика пускай обезумеет, новая Мирра
явится, снова сестру заполучит Юпитер в супруги.
Что говорить? Коль прикажешь, другая царица зажжется
страстью к красавцу быку, и другая объявится Федра".
45 Радуясь этим словам, с лицом просветленным, Венера:
"Резвый ребенок, тебе все, что в мире родится, подвластно:
Небо, созвездия, Море, Земля; так пускай не смеются,
что выступает Венера просящей: сама мать Амуров[802]
ищет у сына огня, поскольку в призвании этом,
50 хоть мы с тобой и равны в почитанье, однако, сознаюсь,
милый, что силы твои здесь надежней. За матери слезы
если угодно тебе отомстить[803], научу — ты же слушай.
Нимфы, мой мальчик любимый, всем хором однажды сучили
пряжу на дне своего Пенея[804]. Тут (стыдно промолвить!),
55 Солнца любовь, все грехи мои разглашает Климена[805]
нимфам; о том говорит, как в сеть я попала, как цепью
Марса Вулкан оковал, — во всем этом Солнце — наводчик.
Нимфам же слушать угодно, как нашу беду расславляют.
Если так нравилось им распевать о моих приключеньях,