№ 16. У нас камень был большой, и в том камню как следоцки настопаны. Как дождь, мы туда бегали. У кажной своя луноцка была, следоцки такие, мылись. Одна девоцка, у ей мама умерла, ейна следка была, из ейной, из маминой, и мылась. Мы так и плескались, а уже приговоров-то не было (Архангельская обл., Каргопольский район, Хотеново, 1989).
№ 17. Мне было всего шестнадцать, семнадцатый годок. У нас было 6 детей. Я пошла спать на чердак. Высока лестница была. И вижу, мальчик идет, весь закрытый простыней. Только лицо одно его было. И бах на меня, и лихо[35] понесло. Это суженый мой был. Надо было спросить, зачем пришел. А отец потом говорил, это суженый твой был. А через три дня он и помер [суженый], оттого и закрыт был (Архангельская обл., Велегодский район, 1982).
№ 18. Чудес тут было много. Раменье, тут мой дед жил. Был тут Ильюха, который утонул под Петушком. Там омут глубокий. Ильюха приходил к нам. Дед как-то осенью шел по берегу, темно было. Иду и думаю: «Ильюха тут-то утонул». Смотрю, лежит человек, Ильюха привиделся. Перекрестился, хвать руками — куча мха, а в это время кто-то бултыхнулся по рекы. Утром, думаю, какой там мох на глине, пошел, нет ничего (Новгородская обл., Любытинский район, Луново, 1986).
№ 19. Вот жил в одной деревне мужик, ну, звали его Юрок. Вот умер он, а жил он на мельнице. Вот умер он, а мужики как-то шли мимо, выпивши, ну, и стали они, мол, подшучивать, выходи, мол, Юрок, поговорим. А он возьми да и выйди. Они ажы протрезвели. Ну, он говорит им, мол, давайте выпьем. Ну, выпили, и он и говорит им, ну, пойдемте, я вас провожу. Ну, вышли они, он вел их и вдруг говорит, ну, полезайте на полати. Они залезли и заснули, проснулись утром, а спали они на двух камнях, посреди реки (Новгородская обл., Старорусский район, Виджа, 1990).
№ 20. Еще было. Она плакала по ем. Он встретился ей, говорит: «Вот я тута. Я к тебе приду», — говорит. Вот ночью подошел он к окну, молоток просит. Взяла ему молоток подала. Там в сарае он стукал, стукал, а я, говорит, сошла, как соха брошена, так и лежит. Потом стал в избу ходить. Она говорит: «Филипп, погляди Васю», — а Вася в зыбке лежал. К ребенку-то не подошел. Другой раз пришел, сказал: «У тебя овцы кашляют, приходи сегодня на Чошанский омут, там колочок[36] растет, дашь им». А была приехавши евоная сестра из Ленинграда. Она говорит: «Ты што, дура, с ума сошла. Разве ж это он ходит?»
Какой-то раз сено убирали на сарае. Сена-то много распушоно. Она говорит: «Был бы Филипп». Тут он и оказался. Зовет: «Полезай на стог». Она полезла, ударилась об матицу[37], сказала: «Господи!» — так никакого Филиппа. Потом заметили, что пойдет в лес с веревкой. Брось, говорят, разве он к тебе ходит — нечистый дух (Новгородская обл., Пестовский район, Охона, 1986).
№ 21. К одной женщине ходил муж. У ей двое детей было. И приходит старичок ночевать. Она говорит: «Дедушко, помоги». Он и говорит: «Будет вечер, покрой чистой салфеткой стол, положи хлеб, икону поставь, соль, мальчика и девочку одень в чистое». Она так и сделала. Вот она слышит: загремело, зашумело, дверь открывается, муж говорит: «Где это видано, где это слыхано, чтоб брат на сестре женился?» А старичок отвечает: «Где это видано, где это слыхано, чтобы мертвый ходил?» Тот и крикнет: «А, догадался!» — и ушел. Старичок говорил: последняя ночь, а то задушил бы (Новгородская обл., Пестовский район, Охона, 1986).
№ 22. У моей тетушки сына убили на войне. Она по нем все и скучала. И стало ей казаться, что он к ней приходит. Придет и скажет: «Пойдем, я тебе дрова рубить помогу». Они и идут к поленнице рубить. Она с ним разговаривает, а никто его и не видит.
А напротив сын ее с семьей жил. Они и заметили, что она все время с кем-то разговаривает. И сходили к какому-то колдуну. Он-то что-то и сделал, чтоб ей не казалось. Так в этот день сын в дом и не пришел, а она сама к поленнице вышла: «Чего ты ко мне не зашел-то?» А он ее как треснул по голове и сказал только: «Опоздал я немного». Она аж упала. Лежу, говорит, и вижу: бык от меня пошел и хвост задрал. Какой уж тут сын ходил — тут нечистая сила ходила (Вологодская обл., Белозерский район, Георгиевское, 1988).
№ 23. У одной женщины умер муж. Он к ней ходил. Она его блинами кормила. Она печет блины до полуночи. Печет, печет, а блины все исчезают. А молодуха уронила ножик, специально. Стала подымать и видит ноги мохнатые. Она говорит: «Господи, помилуй!». Он и исчез. А потом голос его слышит: «Догадалась», мол, а так была бы она задушена (Новгородская обл., Любытинский район, Своятино, 1986).
№ 24. К вдовам муж покойный ходит, но это же не покойный, а в его образе хто-то приходит, чтоб увести с собой, может, или просто соблазнить женщину.
К им, говорят, что ночью змей ходит, летучий, конечно. Он прилетит, а она его ждет, думает, что это муж померший, а это черт, конечно. Он, хто еще может так ходить, да еще и ночью. А она долго не знала. Потом один явился прямо перед ей. Сели за стол, как всегда. А стал вставать, глядит, а у его хвост видать. Она упала в омморок сразу, потом стала в церкву ходить, помогло (Новгородская обл., Старорусский район, Ивановское, 1990).