№ 66. Со мной женщина работала санитаркой в больнице, так у ней в молодости ребенок трех лет потерялся. Она сама мне рассказывала, как это было.
С ребятами убежал в лес. Они вернулись, а он нет. Не могли его никак найти. Так она ходила на Андому куда-то, к старичку одному. Он ей и сказал: «Там-то и там-то стоит копна, и что бы там ни лежало — бери руками». А женщина эта из Ивановского. Ну, она идет и видит, копна стоит. Откуда она взялась? Перед деревней-то они не косят. Копну она подняла, а там змея... Ой, как она переживала, что ее не взяла. Испугалась, закричала. И все пропало: и копна, и змея. Только по лесу слышно, как ребеночек побежал и заплакал.
Надо было ей взять, конечно. Может, это ее сын в змея превращен был. А может, просто где рядом за копной стоял. Так мальчишку и не нашли (Вологодская обл., Белозерский район, Георгиевское, 1988).
№ 67. Теленка в первый раз выгоняли. Не хотел идти. Хозяйка сказала: «Чтоб тебя леший взял!» Он и пошел в лес стрелой. Не вернулся. К дому потом подбегал, держали его, да он вырывался. Пошли к колдуну. Тот сказал пойти на кресты[59], взять, что там лежит. «Не трусь, — говорит, — взять надо». А там куча змей на крестах. Она и струсила, не взяла. Так и пропал теленок (Вологодская обл., Белозерский район, Бекренево, 1988).
№ 68. Лошадь поведут в поле, оброть[60] снимешь с лошади, не имей привычки лошадь обротью стегнуть. У нас лично было. Он покатался, мерин-то по земле, сняла оброть и им бить. Мерин и исчез. Ходит, люди его видят, а он не дается. Говорят: «Вон ваш мерин!», а мы и не видим. Говорят, ударили его не в час. Баба Феня [известная в этих местах колдунья] говорит: «Хлебца положь под куст, там ваш мерин и ходит». Пришел (Новгородская обл., Пестовский район, Малышево, 1986).
№ 69. Раз было, в лес поехали. Девочка бежит и ревит, за матерью в лес, остаться ждать не хочет. Оставили ее на роспусках[61], сказали: «Черт не возьмет!». Ушли. Потом пришли — девки нет. Хрест оставлен да ботиночки, а девки-то нет. Молили, молили — нет. А потом ее носить стало. Мальчик в окошко видел, дедушко несет на кукоречках[62], да мне пальчиком грозит. Лешакаться[63] нельзя в лесу (Архангельская обл., Мезенский район, Кимжа, 1986).
№ 70. Раз бабка с дедкой внучку лешему подкинули. Лешакнули, она и пропала. Они в церковь пошли завещание[64] делать. Тут ветер поднялся, и в пологу[65] девочка образовалась. Ее в бане с испугу[66] помыли, она и рассказала: «Меня дедушка на плецах носил, мимо дома носил да не пускал. Угощали порато[67] я не ела, да», — а то хоть ягодку съешь, дак не вернешься домой. Они говорят: «Ты у нас ничего не брала, выбросим тебя обратно домой». Плоха была девочка потом, худа, церна. Десять дней ее этот дедушка носил на плечах (Архангельская обл., Мезенский район, Усть-Пеза, 1986).
№ 71. Что-нибудь с ним получится, если мать ребенка проклянет.
Женщина одна была. Принесли молоко, а она коров доит. А ее спрашивают: «А Васька где!» «А! — говорит, — черти его побрали, куда-то делся». В сей же час прибегают, говорят: «Зарезали Ваську!» Сусед ихний зарезал. А все оттого, что мать так о сыне сказала (Новгородская обл., Старорусский район, Гривы, 1990).
НАРОДНАЯ ДЕМОНОЛОГИЯ
Домовой и дворовой
№ 72. Домовой-та да, есть и домовой. Дом стережет, конечно. Когда корову в дом приводят, когда уходят в новый дом или заболел кто, всегда с домовым разговор заводят. Или вот делаешь чо, так и говоришь с им, просто вслух, но иногда и безобразит, да. Может ночью поесть из оставленной яды, и, говорят, бывает, вещь какая пропадет, так он безобразит. Люди сказывали, и двигает иногда, да вот стулья переставляет. Как выглядит, не знаю, а что на хозяина похож, это, говорят, будто так, а, может, и нет. И скот хранит, чтоб не пал. Дворовой? Так это и есть домовой. Все одно, что тот, что другой (Новгородская обл., Старорусский район, Ивановское, 1990).
№ 73. Сушили, молотили на гумне. Намолотили овса, ну, послали меня сторожить. Там положен был лен, сушили и потом мять. Там печка была. Вот лежу на печке и вдруг зашевелился кто-то. Из-за печки выходит вот так человек, как ребенок ростом, голова с подойник или вот с чугун. Глаза вот так большущие, так идет и глядит на меня. Повернулся и пошел. Я еще молодой был, еще неженатый. Волосенки-то дыбом поднялися. Он за печку зашел и пропал. Я туда глядь, а его и нету. Пропал. Он весь черный был (Новгородская обл., Старорусский район, Ивановское, 1990).