№ 223. Выгоню скотину и первым долгом прошу полевого, ведь в поле-то он хозяин: «Полевой батюшко, полевая матушка, со своим малым детушкам, спасибо, что сохранили мою корову!»
Не высовывай язык, и скотина будет хорошо ходить, а будешь высовывать, так и скотина уйдет (Новгородская обл., Пестовский район, Спирово, 1986).
№ 224. Полудницы раньше были, окна потому закрывали в самую жаркую пору. А то полудница поймает человека, до смерти защекотит (Архангельская обл., бассейн р. Пинеги, Немнюга, 1984).
№ 225. Как мы росли, нас пугали, удельница вас захватит (Карелия, Медвежьегорский район, Онежины, 1976).
№ 226. Кудельницей робят сполохали. Все говорили, что во ржи есть кудельница, не ходите, ребята, в рожь. Подьте в рожь, там кудельница захватит резиновыми клещиками (Карелия, Медвежьегорский район, Толвуйский Бор, 1976).
№ 227. Матушка ржаная Уделина, господи благослови! (Вологодская обл., Череповецкий район, 1980).
№ 228. Полудницы раньше были, где как рожь длинна. Она во ржах живет и выходит в жаркую пору, ставни потому запирали. Говоря, они волосатые, кто видел, боялись, они щекотили, защекотят до смерти. От шестого июля до девятнадцатого не купаются, не стираются, потому что, говорят, полудницы ходят, да в окошко глядели. До полдня жнут, а с полдня закрываются ставнями, а то полудница защекотит (Архангельская обл., бассейн р. Пинеги, Немнюга, 1984).
№ 229. Вот полудницы, говорят, раньше в полдень ходили. Девки таки черны, долговолосы, лицо черно, одеты немножко, в руках что-то было. Они в полдень выходили, все старались закрыть двери, ставни в полдень. Они детей уносили. Никто не знал, откуль они придут. Жили они в лесах где-то, а то говорили, в ямки за деревней жили полудницы. Голоса у них звонки. Они людей прятали. Уйдет, уйдет ребенок — и насовсем (Архангельская обл., бассейн р. Пинеги, Шардомень, 1984).
№ 230. А полудница, это раньше, сейчас полудниц-то нет. А раньше по деревням, как полдень, двенадцать часов, идет полудница. Она как человек, с косой ходила и всех, кто стоит, косила. Того, кто на землю упадет, она не тронет, нет, а кто стоит, того насмерть закосит, засекет. Как увидишь, что полдень, ложись (Архангельская обл., бассейн р. Пинеги, Засурье, 1984).
№ 231. Ой, дивки, расскажу, расскажу. Мни-ка говорили, я вам. Баба одна пошла в конюшу. А отель дивка, в красном казане[135], в деревни такой не было. Утром рано выстала, конюша и сгорела-то.
Ибо баба в красном казане, ибо петун по крыше летае, ибо лиска по деревни — пожар будет (Карелия, Медвежьегорский район, Никитинское, 1979).
№ 232. На току зерно сушили, я сторожил. Прихожу, лег. Я еще не спал, гляжу, ворота открываются, сивая старая баба: «Ты уйди». Она ушла. Я из ружья выстрелил и бросил дежурить. На этом месте потом машина с девушкой перевернулась (Новгородская обл., Старорусский район, Долга, 1990).
№ 233. Вот один раз хозяин уехал. Он только от дома отошел, а ночь была, и вдруг в сенях как загремит. Я думала потолок обвалился. Да вдруг дверь как распахнется, да и сила кака неведома в суде [кухне]. А я и перекрестись да молитву и прочитай. Эта сила и вылетела в дверь. Я пошла посмотреть в сени, думала потолок обвалился, а гляжу, все как было, так оно и есть (Новгородская обл., Старорусский район, Кривец, 1990).
№ 234. Раньше ребята цыганов, буков, водяников боялись. Ребенку, буде не слухатся, говоришь: «Спи, спи, бука идет!» А спросишь, какой бука — «А в шубы, шерстью повернут».
Отец болел, сон видел. Пошел он в лес. Вдруг как закричит по лесу: «Ягод-то надо? Красненькие, беленькие!» Бука и был.
Байкаешь ребенка, поешь:
А теперь-то по-другому: «Поди, бука, под сарай, под сараем кирпичи, буке некуда легчи».
Пугают молодого букой, а старого мукой (Вологодская обл., Череповецкий район, 1984).
№ 235. А вот еще про амбарника расскажу. Папа рассказывал. Девки побежали к анбару в Святки, очертились[136], как полагается. А тут один мужик хотел попугать девок. Пойду, говорит, в анбар запрусь да нашепчу им всяко много. Пошел, запёрся, а девки прибежали к анбару под замок и слышат, там кто-то приговариват: «Лучку мну, в корзинку кладу. Ручку мну, в корзинку кладу. Ножку мну, в корзинку кладу. Головку мну, в корзинку кладу». Девки прибежали в деревню и рассказали мужикам, что слышали. А утром открыли анбар, а тамотки того мужика скрутило. Отдельно ножки, руцки, головка, все, как девки слышали. Захотел попутать, самого скрутило (Архангельская обл., Мезенский район, Лампожня, 1986).