В 1955 года эту логику напомнил Клайв Льюис в сказке «Племянник чародея»:
«— Гляди на то, чего никто не увидит, — сказала королева. — Таким был Чарн, великий город, чудо света… Теперь здесь царит молчание. Но я глядела на город, когда он был полон жизни. И сразу, в единый миг, по слову одной женщины, он умер.
— Кто эта женщина? — несмело спросил Дигори, и без того зная ответ.
— Я, — ответила королева. — Я, последняя владычица мира, королева Джедис. Виновата моя сестра. Она довела меня, будь она проклята вовеки! Я хотела ее пощадить, но она не сдавалась. Все ее гордыня!».
А ближе к нашему времени о судьбе «мирняка» есть рассказ протоиерея Александр Дьяченко «Суд совести»:
«— Как-то пригласили меня освятить одну квартиру у нас в посёлке. Звоню в дверь, мне открывает уже седой, но ещё достаточно крепкий мужчина. Хозяин квартиры оказался военным лётчиком. И в своё время совершил, как это сегодня принято называть, несколько командировок в Афганистан.
Бомбили и позиции душманов, ну и, естественно, деревни, или аулы, где эти люди жили.
— Что вас заставило пригласить священника? — спрашиваю его. Вы человек верующий?
— Да не так, чтобы очень верующий, скорее, как говорится, Бог у меня в душе. У меня проблемы со здоровьем, батюшка. Пока воевал, всё было хорошо, никаких жалоб, а вот сразу же после войны в организме начался какой-то странный процесс. Мои кости стали истончаться, перестал усваиваться кальций и другие необходимые элементы. Сначала меня списали с лётной работы. А потом и вовсе вынужден был уволиться в запас. Самое главное — непонятна причина заболевания. Изучать меня изучают, но всё без толку. Может, какая порча?
— А может быть причина в другом? — Спросил я его. — Может у тебя сперва душа заболела, а уж потом и тело? Ведь ты же бомбил не только боевиков, но и мирное население, всё тех же детей и женщин. Проклятия матерей, потерявших своих детей, и плачь сирот, — они ведь просто так, без последствий, — не проходят. И поразить могут лучше любого «стингера».
— Война есть война, — отвечал он мне, — ты же знаешь: «лес рубят — щепки летят». Всегда при таких делах будут жертвы среди невинных. Я и предложил ему для начала покаяться в гибели по его вине вот этих самых невинных «щепок». Он обещал подумать…
Через какое-то время мы с ним случайно встретились.
— Что, — спрашиваю, — надумал?
— Не могу! — говорит.
— Покаяться — это значит считать себя неправым. Значит, то, что я делал, должно считаться неправильным? И что же получается, что я прожил жизнь впустую, и должен теперь её стыдиться, крест на ней поставить?
В храм он так и не пришёл, при каждой встрече мы сухо раскланиваемся и расходимся, — каждый в свою сторону. Но, я надеюсь, что главный наш с ним разговор ещё впереди…».
Глава 23
Мужские «победы» в тени большой войны
Были ли в безопасности женщины? 91 процент офицеров русский армии 1812 года были неженаты. Пожизненная солдатская служба также не предполагала наличие жены у рядового солдата. Сексуальный голод мог подавляться только голодом физическим и усталостью.
Это настроение и практика солдат всех армий той эпохи. Но зачем же врать, будто русский солдат был исключением?
Офицер и поэт Лермонтов в «Уланше» знакомит нас с бытом господ офицеров:
В 1938 году в среде советских добровольцев в Испании был высок процент венерических заболеваний. Интересное свидетельство оставил на этот счет комиссар авиагруппы Гальцев (разведсборник № 38 от 13 июня 1937 г.):
689
Целорунго Д. Г. Русские офицеры — участники Бородинского сражения // Бородинское поле. История. Культура. Экология. Бородино. 2000, с.53.