— Зоке-ни-веси-кула, помоги мне сегодня, протяни эту дорогу до самого Сиетура, чтобы Мба-ни-сину не пришлось дважды плыть по океану.
Вот Мба-ни-сину дошел до берега, а там его ждала дорога. Он пошел прямо по пей и достиг Сиетура. Там же он поспешил в тот дом, в Мбуре-ни-вотуа.
И Зоке-ни-веси-кула вскричал:
— Приветствую тебя, Мба-ни-сину! Нашел ли ты госпожу Сау-ни-коулу?
Мба-ни-сину ответил:
— Я видел ее.
Вскоре туда прибыла сама госпожа, и Зоке-ни-веси-кула велел ей:
— Ступай сейчас же в На-се-кула, в дом Мба-ни-сину.
А Сау-ни-коула ответила:
— Это невозможно.
Зоке же сказал:
— Свинина и прочие яства свадебного пира немного значат[254] — посмотри на зубы кашалота, вон они лежат. Вот это важно. Ступай же; это будет хорошо.
Пришла ночь, и супруги легли спать вместе. На рассвете госпожа Сау-ни-коула уже была в тягостях, а когда солнце взошло высоко, родила[255]. Родился у нее мальчик. Мба-ни-сину поспешил к Зоке-ни-веси-кула со словами:
— Госпожа Сау-ни-коула родила сына.
Зоке же сказал:
— Хорошо. Возвращайся к себе. Подойдешь к дому — скажи: "Проснись, Зина-и-ваи-сали[256]".
И тот юноша поспешил к Мба-ни-сину[257] и пошел спать к нему в дом. Утром же Мба-ни-сину приготовил пир по случаю рождения сына. Этот пир закончился только к вечеру, и Сау-ни-коула позвала:
— Мба-ни-сину, приди. Давай ляжем вместе.
Утром же она была в тягостях, а когда солнце взошло высоко, родила. Родился у нее мальчик. Мба-ни-сину поспешил к Зоке-ни-веси-кула со словами:
— Госпожа Сау-ни-коула родила сына.
Зоке же сказал:
— Хорошо. Возвращайся к себе. Подойдешь к дому — скажи: "Проснись, А-кело-ни-тамбуа[258]".
И этот юноша поспешил к Мба-ни-сину и пошел спать к нему в дом. Утром же Мба-ни-сину приготовил пир, пир по случаю рождения сына.
А вечером Сау-ни-коула позвала его:
— Мба-ни-сину, приди. Давай ляжем вместе.
Утром она была в тягостях, а когда солнце взошло высоко, родила дочь. И Мба-ни-сину поспешил к Зоке-ни-веси-кула со словами:
— Госпожа Сау-ни-коула родила дочь.
И Зоке-ни-веси-кула сказал:
— Хорошо. Возвращайся в Насе-кула. Там позови ее: "Вставай, Мира-ласе-кула".
И девушка эта тоже вышла и пошла спать в дом Мба-ни-сину.
Утром же Мба-ни-сину приготовил пир, пир по случаю рождения дочери. А вечером Зоке-ни-веси-кула пришел к ним и сказал:
— Я пришел остановить вас: у вас уже довольно детей. Каждому я дам теперь дело. Пусть госпожа Сау-ни-коула останется в Мбуре-ни-вотуа и пусть занимается духами только что умерших людей. Что до Зина-и-ваи-сали, он будет приносить нам рыбу; А-кело-ни-тамбуа будет собирать хворост, а Мира-ласе-кула-готовить пищу[259]. Мы же с тобой будем главными предками и покровителями Сиетура.
И так остается по сей день.
101. [Кали-ни-вутунава и Ндаку-ванга]
(№ 101. [71], 1935-1936 гг., о-в Вануа-леву, с англ.
О Ндаку-ванга см. вводное примеч. к № 99. Здесь Ндаку-ванга-дух-вождь (см. также примеч. 5).)
Жили Кали-ни-вутунава с женой, благородной госпожой Ливата-драна.
Раз Кали-ни-вутунава сказал жене:
— Приготовь красного ямса и красного цыпленка к нему[260]. Пока ты будешь готовить, я выйду пройтись. А когда вернусь, мы сядем есть.
Итак, он вышел и пошел на наветренный берег. Прошел Ваи-нуну, миновал Ндава, Нгангу, прошел Мосе-нда-ва, перешел ручей и двинулся через На-се-кава[261].
Так вот, попал я в На-мба-лемба-ни-ванга[262]. Огляделся, вижу: а в На-мба-лемба-ни-ванга множество людей. Стал думать: "Отчего столько людей собралось в На-нду-ру-ванга? Может быть, они готовят священную янгону, священный напиток для Ндаку-ванга? Пойду-ка прямо туда[263]".
А у входа в общинный дом стояли два человека, и у каждого в руках по топору. На любого, кто пытался прервать торжество у Ндаку-ванга, бросались они с топором.
Но Кали-ни-вутунава попросту промчался мимо них и влетел в дом. Они даже ничего не смогли сделать.
Так он оказался в доме, и все тут же прекратили пить из своих чаш и уставились на Кали-вутунава. Ведь Нда-ку-ванга приказал убивать всякого, кто посмеет потревожить священное пиршество! А, Кали-ни-вутунава стоял цел и невредим перед ними, на самой середине дома!
Ндаку-ванга тогда отдал приказ:
— Налейте янгоны и подайте ее Кали-ни-вутунава.
Кали-ни-вутунава сел пить, опорожнил свою чашу, а глаза его все время смотрели на балку того дома[264]. Ндаку-ванга сказал:
— Ты наказан, Кали-ни-вутунава. И вот какое наказание тебя ждет: ты должен пойти и разрушить Януяну-лала.
254
12 Как отмечает Б. Квейн, невозможность для Мба-ни-сину сразу отвести девушку к себе объясняется здесь тем, что он не подготовился должным образом к свадебному пиру. Для нее же, с ее строптивым нравом, это — свидетельство несостоятельности того, кто ее домогается. Зоке-ни-веси-кула закрывает глаза на неготовность жениха к свадьбе (понимая, что зубы кашалота ценнее) и в то же время получает повод не вносить своего, положенного ему, вклада в свадебные расходы.
255
13 Скорость, с которой Мба-ни-сину и Сау-ни-коула зачинают и производят на свет своих детей, — знак их сверхъестественной сущности, а к тому же свидетельство необычной мужской силы Мба-ни-сину (которая тоже связывается со сверхъестественным началом: духи, сами обладающие ею в сто крат больше, чем человек, могут прибавить ее человеку или отнять ее у него).
256
14 Имена детей (здесь и ниже в тексте) Мба-ни-сину и Сау-ни-коулы (соответственно "факел над потоком", "изгиб зуба кашалота" и "затерянная в красном коралле") отражают историю сватовства Мба-ни-сину. В имени Зина-и-ваи-сали помимо этого заложено указание на предначертанное ему занятие, см. ниже в тексте. Называя детей, Зоке-ни-веси-кула показывает, что берет их под свое покровительство.
257
15 Дети Мба-ни-сину и Сау-ни-коулы не только переживают чудесное рождение, но и проходят сверхъестественное развитие: младенец тотчас же превращается в юношу.
258
16 По-видимому, это тот же А-кело-ни-тамбуа, который уже вполне взрослым героем появляется в других рассказах, ср. № 96. 97.
259
17 По-видимому, речь идет об относительно частном распределении занятий: других рассказов о Сау-ни-коуле как "хозяйке духов" или Мире-ласе-куле как стряпухе нет, а А-кело-ни-тамбуа — воин, но не дровосек. Зина-и-ваи-сали мог почитаться как одни из патронов рыболовства, однако в целом это женское занятие (см. также Вступительную статью).
260
1 Красный цвет пищи указывает на высокое положение тех, для кого она должна быть приготовлена.
261
2 Кали-ни-вутунава движется на восток, причем уже во времена Б. Квейна точное расположение ряда упоминаемых поселков и местностей было неизвестно.
262
263
264
5 Перед Ндаку-ванга как перед великим, сильным и могущественным вождем всякому надлежит опускать глаза. Кали-ни-вутанава делает прямо противоположное, тем самым недвусмысленно показывая, что он не считает Ндаку-ванга великим. Это оскорбление усугубляет не меньшее нарушение правил человеческого общения — вторжение на церемонию янгоны.