Он отправился на поиски убийцы, обошел весь остров и опросил всех, но никаких следов найти не смог. Тогда он велел Пала-ланги добыть ему акульи зубы, чтобы этими зубами обрить голову [720]. Пала-ланги же ответил ему высокомерно:
— Где я возьму акульи зубы? Иди и обрей голову клешнями краба.
Услышав эти слова, Мохе-ланги обратил весь свой гнев на Пала-ланги и сказал ему:
— Замолчи, трус, или отправляйся в Тафити!
На это Пала-ланги отвечал ему:
— Птицы, след которых ты потерял, уже давно пойманы и съедены. Ты напрасно гневаешься на меня: твой человек, Кулатеа, убил детей своего вождя!
Страшная скорбь охватила Мохе-ланги при этих словах. Но он приказал своим воинам готовиться к сражению с Пала-ланги в Улуманго. Готовясь к сражению, Мохе-ланги воспрял духом. И наконец он призвал начать сражение.
Пала-ланги сначала направился в Лику, и его воины прибыли в Улуманго. Там он услышал плач, идущий со дна моря, и испугался этих подводных голосов, испугался могучего войска Мохе-ланги. А ведь это просто волны набегали и морская пена покрывала берега Улуманго. Итак, Пала-ланги повернул назад и пошел в Матахо, что близ Макефу. Там не было никакого сражения.
Мохе-ланги, прибыв в Улуманго, увидел, что противника там нет. Он увел своих воинов оттуда и настиг врага в Фетики. Пала-ланги был окружен и потерпел ужасное поражение.
Примечание № 127. [42], 20-е годы XX в., с ниуэ.
128. Фоуфоу
Фоуфоу был вождем в Авателе — в старое время, во времена Нгалианга и Мохе-ланги [721]. Жители острова ненавидели его и все искали случая его убить. Но ничего у них не выходило. Ведь его атуа был Алело-лоа [722]. Фоуфоу долго скрывался в лесных зарослях, прятался по пещерам — и найти его было очень трудно. А скитаясь, он обращался к своему атуа Алело-лоа:
— Слизни своим длинным языком все съестное, что есть на острове, пусть сгинет все, пусть солнце не оставит ничего, пусть настанет на острове голод.
Сам Фоуфоу спрятался в пещере в Туипауа. Его атуа тоже пошел туда, приняв обличье паука. Вход в пещеру паук закрыл сеткой своей паутины. Всякий, кто пришел бы к этой пещере, решил бы, что там никого нет. Много раз приходили к этой пещере в Туипауа жители острова, искавшие Фоуфоу. Но найти его там они не могли, обманутые паутиной, которая закрывала вход в пещеру.
А на острове наступила страшная засуха, без единой капли дождя; это было страшное бедствие, принесшее жителям острова голод и страдания. Есть было совершенно нечего, и, сколько люди ни искали, они ничего не могли найти. А Фоуфоу жил себе в своей пещере и питался плодами дерева малайской яблони, что росла у входа в пещеру. Плоды падали к Фоуфоу в пещеру, и ему всегда было что есть.
Как ни старались люди понять причину голода и засухи, им не удавалось постичь, что же навлекло на их остров такие страшные бедствия. Наконец один человек, прорицатель Тонгулу из Тамахамуа, открыл им причину ужасного несчастья. Он сказал:
— Это человек, пробравшийся в одну пещеру, навлек беду на остров.
Тогда люди Тафити отправились туда, и с ними Фоуфоу покинул пещеру. Выйдя из нее, он стал твердить слова заговора: Пусть наступит теперь изобилие,
И вот пролился дождь. На острове настало изобилие. Приумножилось все живое. Расплодились звери на земле, приплыли стаи морских рыб. Счастье воцарилось на острове. Воспряли, зажили в радости все люди.
Фоуфоу, вожди Тафити и вожди Матахефонуа стали выбирать вождя, который мог бы управлять благоденствующим островом. Был выбран Нгалианга. Все вожди собрались на торжество в честь Нгалианга — оно состоялось в Палуки. Фоуфоу тоже пошел туда. В день воцарения Нгалианга сложил и пропел Фоуфоу эту песню:
721
1 Нгалианга — пату-ики Ниуэ, правивший в начале XIX в. (см. также № 129); о Мохе-ланги см. также № 127.
722
2 Здесь атуа фактически дух-покровитель. Алело-лоа называется то атуа, то тупуа (см. № 113 и примеч. 1 к нему).
723
3 Ср. с обрядом передачи власти, описанным в ротуманском предании (№ 20). Уход в море, о котором говорится в песне, означает символическую смерть, открывающую дорогу к власти новым вождям.