— О горе, она умерла! — сказала сестра и начала плакать. Душа побрела дальше. Она добралась до дома старшей сестры, тоже стукнула в дверь.
— О горе, она умерла, та из моих, которая была вдали! — вскричала старшая сестра и начала плакать.
Но душа опять побрела дальше, в свою собственную избушку. Там она проползла между многими шкурами диких зверей и многими шкурами куницы. Но напрасно заползала она туда, она не могла возродиться. Так и ушла опять из дома. Как раз земля начала обновляться, пришла весна, и душа женщины Мось заползла в землю. Там, где она заползла, скоро начал расти красный цветок. Он рос и рос все больше. Тут проходила медведица и съела красный цветок. Едва душа женщины Мось — это и был красный цветок — попала в медведицу, медведица забеременела и родила ребенка. Затем она родила еще одного, а в третий раз медведица произвела на свет хантыйскую девочку — женщину Мось из одинокой избушки.
— Я родила хантыйскую девушку, небесную девушку! — вскричала медведица.
Шло время, и она воспитывала ее вместе с другими. Когда девочка подросла, то надрала бересты и сшила из нее такую узорную берестяную коробочку, что просто чудо! Пока они так дни проводили, поднимается однажды медведица и говорит:
— Моя хантыйская девушка, моя небесная девушка, уходи отсюда, уходи куда-нибудь. Я чувствую, придут люди и убьют нас.
— Я вас не оставлю, — возразила ей девочка. — Ты мать, и лучше пусть они убьют меня, а вы останетесь жить.
— Моя хантыйская девушка, моя с неба пришедшая девушка, бог Торум определил день моей смерти, ты не можешь меня от этого избавить. Но потом, когда ты придешь к людям-хантам и во время пира они будут есть мое мясо, тогда ты, хантыйская девушка, моя небесная девушка, спрячь в тихом месте на берегу наши руки и ноги, наши прекрасные, как кедровые ветви, когти[57], чтобы наши души нашли их после смерти. Даже если будешь плакать, не забудь об этом!
Пока они так разговаривали, вдруг услышали, что снаружи расхаживают люди. Затем медведица-мать продолжала:
— Хантыйская девушка, моя небесная девушка, ты нас еще увидишь! Как только наступят сумерки, ты увидишь наши души в виде семи звезд на небе. Если тебя спросят, то скажешь только: "Это Дом Медведицы". Мы станем семью звездами.
В этот миг народ на улице начал ломать дом, дверь Дома.
— Моя маленькая девочка, отойди подальше, чтобы они вместо меня тебя не обидели! — крикнула медведица-мать девочке.
Но девочка идет к двери и бросает перед домом украшенную берестяную коробочку. Когда люди увидели берестяную коробочку, начали спрашивать:
— Как сюда попала эта берестяная коробочка?
— Ее выбросили из дома, — сказал один.
Они рассматривают коробочку, не узнают ее. Такого рисунка никто у них не делал.
— Еще никогда мы не видели таких коробок из бересты. Как она попала туда, внутрь? Не живет ли человек в берлоге?!
Тут девочка выбросила еще берестяную коробку. Люди удивились:
— Как это так? Еще никогда не было берестяных коробок в медвежьем доме!
Тогда медведица-мать во второй раз крикнула дочери:
— Моя маленькая девочка, уходи отсюда!
Но и в этот раз девочка не послушалась ее, а вышвырнула в дверь третью берестяную коробочку. Опять среди людей некоторые закричали:
— В берлоге человек, как иначе бы сюда попали берестяные коробки?!
— Как может оказаться здесь человек?! — кричали между тем другие. — Злой дух здесь живет, злой дух, а не человек.
В доме медведица-мать опять кричит:
— Моя маленькая девочка, отойди подальше!
Тут люди втолкнули в дом бревно. Медведица-мать хочет наброситься на них сквозь отверстие в берлоге, но ее удерживает девочка:
— Мамочка, дай мне выйти первой!
Медведица-мать не слушает ее. Пришел день ее смерти, как определил бог Торум, она должна умереть. Итак, она вышла из берлоги, люди напали на нее и убили. Затем люди начали кричать снова:
— Там еще два маленьких брата! Еще два медвежонка остались!
И воткнули в берлогу кривое бревно. Старший медвежонок схватил его, но девочка крикнула ему:
— Брат, дай мне выйти!
— Сестренка, хантыйская девушка, небесная девушка, после нас они и тебя разорвут, оставайся здесь, — ответил он девочке.
57
Медведица просит сохранить когти, так как, по верованиям хантов, без ногтей нельзя перейти через горы высотой до неба, стоящие на пути в потусторонний мир. Но этой же причине у хантов существовал обычай хранить свои обрезанные ногти.