А вот как об этой встрече рассказывали «Русские ведомости» от 18 августа 1897 года № 227: «Профессор Ломброзо — один из самых ревностных почитателей графа Л.Н. Толстого. Он знаком со всеми его произведениями, которые почти все переведены на итальянский язык (в том числе и такие, которые не изданы в России). Почитание великого русского писателя не ослабляется тем, что граф Толстой не разделяет многих воззрений Ломброзо и относится к ним даже враждебно, а равно и тем, что Ломброзо видит в Льве Николаевиче гениального, но несколько парадоксального мыслителя, как он это и высказал в своей книге о гениальных людях, хотя в то же время и решительно протестует против характеристики Толстого, сделанной его приятелем Максом Нордау[23]. Поездка в Ясную Поляну к графу Л. Н. Толстому оказалась для Ломброзо не вполне удачной в том отношении, что он застал в доме тиф, поразивший одну из дочерей графа. Это обстоятельство, конечно, не могло не отразиться на отношении к гостю, который провел, впрочем, сутки в Ясной Поляне и мог видеться и говорить с графом. Впечатление, которое Лев Николаевич произвел на Ломброзо, было самое благоприятное; итальянский психиатр нашел его бодрым, здоровым, крепким и, шутя, заметил ему, что граф мог бы быть его сыном, хотя Ломброзо всего 61 год, а графу за 70. Вынужденный отказаться в последние годы от работ в поле, колки дров и других более тяжелых занятий, граф посвящает все-таки ежедневно 3–4 часа на писание, следит за литературой, а в свободное время упражняется в лаун-теннис, ездит верхом или на велосипеде и купается. “Он свободно плавает полчаса, тогда как я не выдержу более 10 минут”, — заметил Ломброзо. Граф занят теперь большим трудом об искусстве, его значении и задачах. Вообще же Лев Николаевич, по выражению Ломброзо, облекся в броню недоступности перед интервьюировавшим его психиатром и только отчасти мог удовлетворить любопытство последнего. Ломброзо, впрочем, был уже доволен тем, что ему удалось видеть знаменитого русского писателя в его сельской обстановке и хотя немного побеседовать с ним о некоторых вопросах искусства и жизни».
В своем дневнике от 15 августа 1897 года Толстой отметил: «Был Ломброзо, ограниченный, наивный старичок». В письме к А. К. Чертковой он тогда же дал ему такую практически аналогичную характеристику: «Малоинтересный человек, не полный человек».
В 1906 году Ломброзо стал профессором уголовной антропологии Туринского университета. Это назначение было как бы внешней оценкой заслуг Ломброзо перед обществом, которое он одновременно идеализировал, но в позитивные возможности которого не верил.
Умер Чезаре Ломброзо в Турине 19 октября 1909 года в возрасте 74 лет. Похоронен на местном муниципальном кладбище. На его могиле находится мемориальная доска.
Итак, Ломброзо настаивал, что есть прирожденные преступники. Но возникает вопрос, приближает ли нас эта теория хотя бы на шаг к разгадке главного вопроса криминологии и существования человеческой цивилизации — почему одни люди совершают преступления, а другие все-таки нет? Рискну предположить, что даже среди тех лиц, которые как бы маниакально предрасположены к совершению тяжких преступлений, найдется немало людей, которые никогда в силу разных причин не совершат насилия над другими людьми. Почему они этого не сделают — не менее сложный вопрос, чем тот, который стоит вначале. Наверное, играют роль сдерживающие социальные факторы, в том числе страх перед уголовным наказанием и общественным осуждением. Но только ли это?
23
Макс Нордау в своей книге «Вырождение», опираясь, в том числе по его собственному утверждению, на идеи его учителя Ломброзо (кстати, введение книги было посвящено именно Чезаре Ломброзо), следующим образом характеризовал и самого Толстого, и его взгляды: «Чтобы доказать, что толстовщина составляет умственное заблуждение, одно из проявлений вырождения, нам необходимо критически рассмотреть сперва самого Толстого, а потом публику, которая вдохновляется его идеями… Толстой составил себе взгляд на роль человека в мире… Взгляд этот довольно прост и может быть выражен в двух словах: отдельный человек ничего не значит, все дело в совокупности людей; индивид живет, чтобы делать другим добро; все зло — в мышлении и анализе; наука ведет к гибели; в вере — спасение… Миросозерцание самого Толстого, этот плод отчаянных усилий всей его жизни, представляет не что иное, как туман, непонимание собственных вопросов и ответов, поток пустословия»
Стоит добавить от себя, что, Л.Н. Толстой знал как о высказываниях Нордау в свой адрес, так и о том, то Нордау — ученик Ломброзо. Поэтому холодный прием Ломброзо в доме Толстого был ему обеспечен.