К тому же есть еще один важный свидетель. Уже во второй половине века выживший в сталинских лагерях Н. Оганесов рассказал Молотову, что во время съезда их собрал первый секретарь Азово-Черноморского крайкома Б. Шеболдаев: «вот он собрал человек восемь-десять делегатов», включая первого секретаря Казахского крайкома Л. Мирзояна[363]. Судя по всему, это уже другое совещание — ключевых фигур, кроме Шеболдаева, здесь нет. В перерыве съезда они переговорили с Кировым: «Старики поговаривают о том, чтобы возвратиться к завещанию Ленина и реализовать его… Народ поговаривает, что хорошо было бы выдвинуть тебя на пост генерального секретаря»[364]. Оганесов продолжает: «И он нас высмеял, изругал: Что вы глупости говорите, какой я генеральный»[365]. Молотов подтвердил, что Киров рассказал об этом Сталину[366]. Сталин получил новые данные о том, что среди влиятельных партийных чиновников, появились десятки и сотни людей, стремившихся его «убрать». Судя по последующему вниманию НКВД к Азово-Черноморскому краю, Киров мог сообщить Сталину о беседе с Шеболдаевым. Об оппозиционных настроениях Косиора Сталин догадался в 1938 г.
Таким образом вывод А. Кирилиной, «что все разговоры о тайном совещании, о замене Кирова Сталиным являются мистификацией»[367], нельзя признать обоснованным. Решающим для биографа Кирова является не «очная ставка» источников, а такое вполне логичное соображение: «Вряд ли можно поверить, что именно Киров был той фигурой, которая могла стать, по мнению делегатов, антиподом Сталина на посту генсека. Масштаб не тот»[368].
Это верно. Но если недовольные партбоссы додумались совещаться по этому вопросу с Кировым, то им могло «хватить ума» взять власть самим. Киров был очевидно неспособен руководить самостоятельно, как Ленин, Сталин, Троцкий. Также потом соратники Сталина думали о Хрущеве, ставя его во главе партии. Хорош для «коллективного руководства». Для единоличного лидерства — «масштаб не тот».
По мнению В. Молотова, «Киров… теоретиком не был, и не претендовал… О том, чтобы ему идейно разбить Троцкого, Зиновьева, Каменева, об этом и говорить нечего!»[369]. В случае подобной смены лидера могло быть облегчено и возвращение к власти оппозиционных вождей, когда выяснилось бы, что без соответствующей квалификации провинциальным руководителям не удается справиться с «масштабом».
Разговор оппозиционеров с Кировым, человеком, который не участвовал в совещании, был делом рискованным. Но Косиор, Шеболдаев и другие «старики» тоже когда-то договаривались между собой. Получается, что инициаторы новой оппозиции не решились выдвинуть себя кандидатами в генсеки. Сначала попробуем уломать «кронпринца», а уж если не выйдет, то чем хуже Косиор или Шеболдаев?
Доступные нам данные позволяют утверждать, что Сталин имел основания считать: влиятельные чиновники и бывшие оппозиционеры активно контактируют друг с другом, и пропаганда оппозиционеров имеет успех. И это происходило в абсолютистско-тоталитарной системе, идеально приспособленной для переворота. Для изменения курса, вызывающего широкое недовольство, достаточно отстранить от власти или уничтожить всего несколько руководителей.
Предпринимались ли шаги к осуществлению антисталинского переворота? Исследование этой проблемы было скомпрометировано методами сталинской фемиды и последующими их разоблачениями. После ХХ съезда КПСС считалось, что все показания и признания об антисталинском заговоре были получены под пытками и абсолютно недостоверны. С 1994 г. обсуждение проблемы антисталинского заговора возобновилось и историками, критически относящимися к Сталину [370] . Не утруждая себя разбором доказательств и аргументов, сталинисты начала XXI века категорически утверждают: все обвинения сталинской фемиды верны — заговорщики собирались не просто свергнуть Сталина, а расчленить страну, отдать ее куски другим государствам и капиталистам. Они устраивали аварии на заводах и отравляли скот, чтобы сделать жизнь хуже.
370
См.: Плимак Е. Г., Антонов В. С. Был ли заговор против Сталина? // Октябрь, 1994. № 3; Роговин В. 1937. М., 1996; Шубин А. 1937 год: загадка Большого террора. Антисталинский заговор действительно существовал? // «Солидарность». 1997, № 13.