В туалете он проторчал довольно долго. Лайла надеялась, что ему хватило опыта, чтобы обыскать дом, воспользовавшись любезно предоставленной возможностью. Она попыталась вспомнить его имя. Оно было написано на визитке, оставленной на столе на кухне. Пол… нет, не то.
– Смотреть-то нечего.
– Верно, – он одарил ее полуулыбкой.
Пит Райкер. Вот!
Лайла поспешила классифицировать его. После этого она больше ничего о нем не забудет. Мнемоническая уловка[5], от которой она будет зависеть до конца жизни. Они провели в одних стенах всего несколько минут, но она уже кое-что подметила. Возраст тридцать с чем-то. Масса мышц, наводящая на мысль, что он проводит все свободное время в спортзале. Дорогие туфли. Почему-то Лайла сочла это странным для человека, расхаживающего по местам преступлений.
– Если Аарон не даст о себе знать, нужно будет, чтобы вы завтра наведались ко мне в офис. – Джинни окинула взглядом пол и мебель, выходя из гостиной и направляясь к Питу. – Ответили на кое-какие вопросы. Посмотрели фотографии.
– Фотографии чего?
– Людей, – следователь качнула головой. – Может быть, увидев лицо, вы вспомните что-то, что сейчас кажется несущественным.
Так мог сказать только человек, совсем не знающий Лайлу.
– Трудно представить.
– Где бумажник и ключи вашего мужа? – осведомился Пит.
– Пропали, – Лайла развела руками. – Предположительно вместе с ним.
Этот ответ заставил полицейских уставиться на нее. Лайла прокрутила реплику в голове еще раз, но проблемы не обнаружила.
– Вы с Аароном пользовались этим ноутбуком вместе? – Джинни подбородком указала на кофейный столик.
– У нас у каждого свой плюс общий настольный ПК. – Теперь она полностью завладела их вниманием. – Они нужны мне для работы.
– Все три? – полюбопытствовал Пит.
– Да.
Джинни кашлянула, прежде чем заговорить снова.
– Это мы обсудим после. А пока что скажите: в машине вашего мужа есть GPS?
– Аарон считал это пустой тратой денег. Он пользуется встроенным в телефон, да и то для него это в диковинку. Он из тех, кто, побывав где-то один раз, запоминает дорогу раз и навсегда. Не то что я.
– А его сотовый телефон тоже пропал, как я понимаю, – Пит поглядел на Джинни. – Как неудобно…
Лайла тут же подтолкнула их в другом направлении.
– Когда будете проверять, вам стоит поговорить с братом Аарона – Джаредом. У них есть банковский счет, к которому у меня нет доступа.
– О чем это вы? – Джинни прищурилась.
– Джаред и Аарон унаследовали деньги, хотя я не думаю, что это подходящее определение для случившегося.
– И о каких именно деньгах мы говорим? – поинтересовался Пит.
– По несколько миллионов каждому.
Внешне Джинни никак не отреагировала на эту сумму. Но Пит, не столь осторожный, вытаращил глаза.
– И если что-нибудь случится с Аароном, то деньги достанутся…
– Джареду. Не мне. – Лайла чуть было не улыбнулась, видя, как угасает ликование на лице полицейского. Теперь он сомневался.
– Ваш муж имеет миллионы долларов и все равно работает школьным учителем?
– Любит учеников. – Это было правдой.
– От кого он унаследовал деньги? – перехватила инициативу Джинни.
– Несчастный случай. Группа охотников застрелила его мать. Она была на улице. Они не видели ее, когда стреляли, – Лайла практически дословно процитировала версию, слышанную от братьев. – Охотники были пьяны и богаты. Аарону было одиннадцать, так что Джареду должно было быть чуть меньше тринадцати. В рамки мирового соглашения, которое подписал их отец, входили и солидные счета для Джареда и Аарона.
– А для их отца?
– Какие деньги получил он? Понятия не имею. Ни разу его не видела. – Но, судя по тому, что она слышала, это не было такой уж большой потерей. Согласно рассказам, ее свекор вырос в спартанских условиях, с отцом, не верившим в правительство, электричество и какие бы то ни было удобства.
Но даже когда он вырос и покинул пагубную среду, выбраться из тисков суровой реальности так и не смог. Свои антисоциальные убеждения отец проповедовал сыновьям. В тех редких случаях, когда Аарон вообще упоминал о нем, он воздавал Джареду должное за то, что брат протащил обоих через детство целыми и невредимыми от руки отца, которого описывал как человека практичного, но зверски жестокого. Тот правил домом и женой, как деспот, донося свои поучения кулаком и ремнем.
Лайла почти не вспоминала о свекре, разве что проклинала его время от времени за то, что был такой гнилью и отчасти передал стиль мышления «я главнее всех» младшему сыну.