Групповая фотография в кабаре «Бродячая собака». Среди присутствующих: Н. И. Кульбин, Н. Е. Добычина (сидит в центре), С. Ю. Судейкин, Б. К. Пронин. 1912
Музей Анны Ахматовой в Фонтанном доме, Санкт-Петербург
Летом 1912 года часть петербургской богемы переместилась на берег Финского залива, где поселилась на даче в Териоках [с 1948 года – Зеленогорск], найденной Борисом Прониным. Там родилась идея организовать летний театр. Главным режиссером Товарищества актеров, музыкантов, писателей и живописцев, в которое входили артисты А. Мгебров, В. Чекан, В. Веригина, Л. Блок, композитор М. Гнесин, художники Н. Сапунов, Ю. Бонди, поэт М. Кузмин, стал Всеволод Мейерхольд. Кульбин принимал активное участие в деятельности этой компании, приезжая к ним из Куоккалы, где проживал на даче отца художника Ивана Пуни. В середине июня будни териокских дачников омрачились неожиданной трагической гибелью Николая Сапунова. Художник не умел плавать и боялся воды, когда-то ему было предсказано, что он утонет, тем не менее вечером 14 июня он отправился на прогулку по заливу. Лодка перевернулась, находившимся с Сапуновым пяти товарищам удалось спастись, он же исчез под водой до того, как подоспела помощь. Кульбин помогал прийти в себя молодой актрисе Белле Назарбек, в которую был влюблен Сапунов, и потрясенному Михаилу Кузмину, у которого было слабое сердце. Оба были в той самой лодке на роковой прогулке. Душевная чуткость и врачебные навыки Кульбина пригодились в этой сложной ситуации. Правда, какое-то время спустя на вечере в открывшемся в конце 1911 года кабаре «Подвал Бродячей собаки» в присутствии тяжело переживавшего смерть друга А. Блока он бесцеремонно объявил: «Умер Сапунов. Жив Судейкин», чем вызвал такое удивление Добычиной, что та записала этот краткий эпизод.
Смерть Сапунова лишь на время приостановила деятельность товарищества. Едва оправившись, все вернулись к планам театральных постановок. В июле Николай Иванович сообщал в письме Надежде Евсеевне:
«…у нас все больше работы в Териоках в театре товарищества. <…> Мы живем по-прежнему в Куоккале (дача Пуни на большой дороге) и были бы рады видеть Вас и Петра Петровича. Теперь устраиваем выставку моих картин в Териоках (откроется через дня 2), а 1 октября – то же самое в Петербурге. Не можете ли Вы прислать мне (на городскую квартиру) те вещи, которые у Вас» [41].
Добычина в ответ перепоручала супругу заботу о работах Кульбина. Речь шла, скорее всего, о рисунках, так как их предполагалось переслать художнику в конверте. Большая часть из них хранилась у Добычиных временно. В каталоге выставки, открывшейся осенью в Петербурге, среди 84 экспонировавшихся работ Николая Ивановича только один этюд «Кошки» был обозначен как собственность Надежды Евсеевны Добычиной.
1912 год стал важным для Николая Ивановича Кульбина. Помимо деятельности териокского товарищества и персональных выставок, была издана брошюра о его жизни и творчестве, которая включала биографические данные, список произведений и три небольшие статьи о его творчестве – Николая Евреинова, Сергея Судейкина и Сергея Городецкого. Литературно-художественный мир отдавал почести лидеру «свободного искусства» и двигался вперед к новым завоеваниям авангарда. Надежда Евсеевна, многое воспринявшая от Кульбина, также не останавливалась на месте. Еще одним человеком, сыгравшим особую роль в становлении ее предприятия, стал Вячеслав Гаврилович Каратыгин, композитор, музыкальный критик и организатор кружка «Вечера современной музыки». Вероятнее всего, они познакомились с Надеждой Евсеевной благодаря деятельности «Общества интимного театра» и постановкам в «Бродячей собаке», в которых время от времени использовались музыкальные сочинения Каратыгина.
Вячеслав Каратыгин. 1910-е (?)
Мемориальный музей А. Н. Скрябина
Известно, что музыка была неотъемлемой частью жизни Надежды Евсеевны, регулярно посещавшей концерты и музыкальные спектакли. Еще в юности она научилась играть на рояле и десятилетия спустя даже в самые тяжелые послереволюционные годы настаивала, что с инструментом ей расстаться совершенно невозможно. Племянница Добычиной Фанни, дочь ее старшей сестры Любы, поступила в Санкт-Петербургскую консерваторию и жила в начале 1910-х вместе с Надеждой Евсеевной и Петром Петровичем. Вовлечение Добычиной в жизнь художественно-литературных кругов происходило параллельно со знакомством с представителями музыкальной среды, тем более что Н. И. Кульбин всячески ратовал за синтез искусств и пропагандировал «свободную музыку». В эти годы С. Прокофьев, Н. Мясковский и другие профессиональные композиторы пробовали свои силы в создании музыкальных опусов, построенных по новым канонам, а И. Стравинский благодаря «Русским сезонам» С. Дягилева уже приобрел определенную международную известность.