Не забыли авторы очерка и о своего рода муниципальном рэкете — штрафах, неправомерно взимаемых с пешеходов. «Обычно пешеходов изображают каким-то диким стадом, отдельные представители которого только и думают, как бы поскорее попасть под колеса автомобиля. — В соответствии с этим ложным представлением многие муниципальные перегибщики и головокруженцы не так давно охотились на пешеходов, как на бекасов. То один, то другой пешеход, сошедший с тротуара на мостовую, падал жертвой милиции движения. Он уплачивал четвертак (двадцать пять копеек. — М. О.,Д. Ф.) штрафа и, жалко улыбаясь, спрашивал: “Где же мне прикажете ходить?” Милиционер принимался объяснять, что ходить следует по тротуару, но, взглянув на тротуар, по которому лавой текли граждане, безнадежно взмахивал рукой. Однако четвертака не отдавал».
Ильф и Петров сочли нужным несколько смягчить насмешку, указав, что сотрудники городской администрации, перестав быть «перегибщиками и головокруженцами» — перестроившись в соответствии со статьей Сталина «Головокружение от успехов», т. е. вспомнив о человеке, — занялись наконец и проблемами пешеходов. Но сути оговорка не меняла, потому что муниципальная администрация вспомнила о пешеходах только летом 1930 года, тогда как штрафы по-прежнему взимались, а надлежащих условий все еще не было. О чем и напоминали авторы «Золотого теленка» во вступлении к роману, говоря о «нарушении правил уличного катехизиса». Подчеркнем, кстати, что публикация «Золотого теленка» началась через четыре месяца после выхода номера «Огонька» с очерком «Меблировка города».
Итак, очерк Ильфа и Петрова напечатан в центральной периодике, фрагменты его вошли в роман, а вот «правило уличного движения», вынесенное в эпиграф к роману, снято цензурой при первой журнальной публикации. Может быть, дело в самом правиле?
О правилах уличного движения тогда тоже немало писали как в массовой периодике, так и в специализированных изданиях, анализировали иностранный и отечественный опыт. К примеру, М.Г. Диканский, автор монографии «Проблемы современных городов», опубликованной московским издательством «Вопросы труда» в 1926 году, приводил выдержку из приказа «префекта Парижа» — о «поведении пешеходов». Парижанам префект рекомендовал «не читать газет и писем, переходя улицу, и не вести разговоров», улицу же пересекать «не по диагонали, а под прямым углом, перпендикулярно к тротуару», дабы «сократить до минимума пребывание на мостовой». При этом пешеход должен был «раньше, нежели стать на мостовую, оглянуться налево», а затем, «дойдя до середины улицы, оглянуться в противоположную сторону».
Весьма важно, что аналогичный пункт отечественных «Правил уличного движения», действовавших в период работы над романом (да и нынешних тоже), формулируется примерно так же: пешеходу надлежит «прежде, чем переходить проезжую часть улицы, убедиться в полной безопасности (сначала посмотреть влево, а дойдя до середины улицы, посмотреть вправо)». Аналогично формулировались правила во всех странах с левосторонним уличным движением. Призыва просто оглянуться «по сторонам», вынесенного в эпиграф к «Золотому теленку», подобного рода документы не содержали. Последовательность действий всегда описывалась конкретно: сначала оглянуться налево, откуда движутся ближайшие к той стороне улицы, где находится пешеход, автомобили (повозки, экипажи), после чего — направо, на встречный поток, движущийся по другой стороне проезжей части.
Таким образом, эпиграфом к роману Ильф и Петров поставили не цитату, а обиходный вариант «правила», упрощенную формулировку.
Вряд ли этим обусловлены похождения эпиграфа. Формулировку «правила» можно было б и уточнить, если здесь так важна точность. Гораздо более вероятно иное: в тогдашнем политическом контексте вызывающей показалась формулировка, предложенная авторами романа.
Само упоминание «правила уличного движение» — аллюзия на обстоятельства, сопутствовавшие выпуску дилогии о похождениях Остапа Бендера.
И «Двенадцать стульев», и «Золотого теленка» Ильф и Петров писали, постоянно следя за перипетиями партийных склок. Особенно трудной была работа над «Золотым теленком». Сталин то обрушивался на «левых перегибщиков», троцкистов, то преследовал «правых уклонистов», сторонников разгромленного Бухарина. И — в зависимости от ситуации — соавторы переносили срок издания нового романа. 29 июня 1930 года «Правда» опубликовала Политический отчет ЦК ВКП(б) XVI съезду ВКП(б). Последовательно дискредитировавший свое недавнее окружение Сталин объяснил делегатам съезда (и партии в целом), что «левые» давно выражают точку зрения «правых уклонистов», а те — «левых», и даже привел пословицу, якобы придуманную рабочими: «Пойдешь “налево”, — придешь направо»[304]. А к осени, когда готовился к журнальной публикации «Золотой теленок», понятия «левый» и «правый» утратили прежний политический смысл. В общем, почти три года — с осени 1927 года по осень 1930 года — Ильфу и Петрову постоянно приходилось оглядываться то «налево», то «направо», то вновь «налево» и т. д., о чем и напоминал эпиграф.
304