— Другую руку, пожалуйста, — сказал Чак.
Пока «доктор Кролик» готовил новый шприц, я спросил Пола, знает ли он что-нибудь о смерти отца Роба.
— Вообще ничего. Меня тогда рядом не было.
— Знаю. Но подумал, что ты мог что-нибудь слышать от Гарри или Роба.
— Неа.
— Закончили.
— Спасибо, Чак.
— Нет проблем, — ответил он, унося драгоценные образцы в лабораторию.
— Не встречал сегодня Роба? — спросил я Пола.
Он начал нервно стучать ногой по полу.
— Неа.
— Не знаешь, где он? Как его найти?
— Без понятия.
— А куда он раньше уходил при появлении прота?
Пол пожал плечами.
— Никогда не обращал на это внимания. Когда приходил прот, мои шансы потрахаться сводились к нулю.
— Кстати говоря, я хочу задать тебе очень важный вопрос и очень прошу ответить честно.
Пол выглядел огорчённым, но не протестовал.
— Пол, я знаю, что ты появляешься тогда, когда Робу нужно заняться сексом. Я хочу узнать, когда ещё ты притворялся Робертом. Особенно в этом кабинете.
Его лицо покраснело, и он смущённо проговорил: «Время от времени».
— Когда, например?
— Когда ты спрашивал о его сексуальной жизни. Он даже думать об этом не любит.
— А в другое время?
— Очень редко.
— И Роб был настоящим Робом в остальных отношениях с Жизель?
— Мне просто плевать на другие стороны его жизни, док.
— Окей, Пол. Можешь идти.
— Что — уже?
— Просто хотел взять образец крови для анализа. Всего хорошего.
— У тебя тут есть чертовски привлекательные медсёстры. Я определённо хотел бы…
— До свидания, Пол. Спасибо, что зашёл. Я позову тебя, когда ты понадобишься.
Он мрачно посмотрел на меня, но затем вернулся туда, где околачивался в ожидании пикантного случая.
Прот вернулся и тут же направился к чашке с изюмом.
— Есть успехи, доктор Брюэр?
— Ещё один страйк-аут[128].
— Ох уж эти спортивные термины, — кусочки фруктов сыпались из его рта. — Кажется, вы все думаете, что жизнь — одна большая игра в мяч.
— Разве это так плохо?
— Даже ваши так называемые учёные тратят бо́льшую часть времени на игры, в то время как ответы лежат прямо перед ними.
Я стряхнул изюмину с колена.
— Какие ответы?
— Ну, например, будет ли ВСЕЛЕННАЯ разрушена снова или продолжит расширяться вечно.
— Как говорит мой зять, некоторые астрономы пророчат ей расширяться бесконечно.
— И что? У вас ещё нет всех доказательств. Почему вы, люди, стремитесь сделать выводы раньше, чем соберёте все факты?
— Думаю, многие понимают, что это всего лишь предположение, — ответил я неуверенно. — Почему бы тебе просто не дать нам готовые ответы?
— Окей. Раз уж вы не сможете с помощью моей информации уничтожить всех на планете, хотя определённо хотели бы это сделать, я дам вам намёк. «Недостающая масса[129]» присутствует в уравнениях Эйнштейна, вы просто пока не сложили два и два.
— Спасибо. Я передам это Стиву.
Прот опрокинул чашу вверх дном и взял последнюю изюмину.
— Ну, раз нам больше не о чем…
— Есть кое-что. Ты уже разговаривал с кем-то из новых пациентов?
— Конечно.
— Что думаешь?
— О чём?
— Да чёрт, прот! О пациентах!
— Прости, док. Я решил уйти из психоанализа. С этих пор пациенты — твоя ответственность.
— Превосходно.
— Не стоит себя недооценивать. Ты можешь им помочь. Тебе просто нужно избавиться от множества ложных взглядов, которые ты разделяешь. Поверь мне, всё настолько просто.
Он встал и потянулся.
— Ну, у меня ещё остались дела. Аревуар.
— Но время еще…
Когда дверь захлопнулась, я подумал: «Ещё одна беседа прошла впустую. Я даже не надавил на него с вопросом, как умер отец Роба (или его собственный). Если подумать, то кое-что всё-таки удалось узнать: Гарри не убивал отца. Но если тот утонул случайно, то как это случилось? Может, я пытаюсь извлечь слишком много из этой ситуации. Возможно, прот ошибся и Джеральд действительно умер в силу естественных причин. Тогда почему Роб считает себя виноватым? Чем, чёрт подери, он хочет, но не может поделиться, чтобы снять камень с души?
Пришло время разыграть козырную карту: пригласить его «отца» в кабинет и узнать у Роберта правду, пока не стало слишком поздно.
Этим вечером я позвонил Стиву и передал совет прота для астрономов. К моему удивлению, он был взволнован услышанным.
129
Скры́тая ма́сса — проблема противоречия между наблюдаемым поведением видимых астрономических объектов и расчётным по законам небесной механики с учётом только этих объектов.