Подошли Лен Баркер и Джейн. Капитан Джон повернулся к ним.
— Мой дорогой Лен,— сказал он,— оставляя жену и сына, я доверяю их вам как единственным родственникам, которые остаются у них в Сан-Диего!
— Положитесь на нас, Джон,— ответил Лен Баркер, стараясь смягчить грубый голос.— Мы с Джейн всегда рядом… Долли будет окружена заботой…
— И сочувствием,— добавила миссис Баркер.— Ты же знаешь, как я люблю мою дорогую Долли!… Я буду часто приходить к тебе, сестричка, каждый день! Мы будем говорить о Джоне…
— Да, Джейн,— сказала миссис Бреникен,— я буду не переставая думать о своем муже!
Гарри Фелтон вновь прервал разговор:
— Капитан, пора…
— Хорошо, Гарри,— ответил Джон.— Прикажите ставить кливер и бизань. Мистер Эндрю,— обратился молодой капитан к судовладельцу,— шлюпка доставит вас к пристани вместе с моей женой и родственниками… Когда вы пожелаете…
— Сию же минуту, Джон,— ответил Уильям Эндрю,— и еще раз — счастливого пути!
— Да!… Счастливого пути!…— повторили другие провожающие, начав уже спускаться в лодки, стоящие у правого борта «Франклина».
— Прощайте, Лен!… Прощайте, Джейн! — сказал Джон, пожимая обоим руки.
— Прощайте!… Прощайте!…— ответил Лен Баркер.
— И ты, моя Долли, уезжай!… Уже пора!…— добавил Джон.— Паруса скоро наполнятся ветром.
И действительно, когда подняли бизань и кливер, корабль немного закачало, а матросы уже пели песенку:
Когда с тобой красотка —
Гуляй, моряк!
Она тебя забыла —
Наплюй, пустяк!
Придет другая, парень,—
Гуляй, моряк!
Забыла и другая —
Наплюй, пустяк!
С тобою будет третья…[27]
Тем временем капитан Джон подвел свою жену к трапу, и когда она собиралась шагнуть на ступеньку, он, не в силах вымолвить ни слова от волнения, крепко сжал ее в объятиях. Тут младенец, которого Долли снова взяла из рук кормилицы, с улыбкой протянул крохотные ручонки к отцу, и с его губ слетело: «Па… па… Па… па…»
— Джон! — воскликнула Долли.— Ты услышал его первое слово прежде, чем расстался с ним!
Каким волевым человеком ни был молодой капитан, но и он не смог сдержать слезу, упавшую на щечку маленького Уота.
— Долли!…— прошептал он.— Прощай!… Прощай!…
И мгновение спустя:
— Выбрать якорь! — громко прокричал он, чтобы положить конец мучительной сцене.
Через минуту шлюпка, отойдя от борта, направилась к пристани, куда вскоре и сошли пассажиры.
Капитан Джон был целиком занят отплытием. Якорь поднимался к клюзу, и сильно хлопающие паруса «Франклина» стали наполняться ветром. Кливер уже расправился полностью, а бизань, как только добрали ее нижнюю шкаторину[28], немного привела корабль к ветру. В результате этого маневра «Франклин» чуть повернулся, чтобы избежать столкновения с кораблем, стоящим у входа в бухту[29].
Новая команда капитана Бреникена — и вот уже поставлены, к чести экипажа весьма слаженно, грот[30] и фок[31]. Затем «Франклин», кренясь на левый борт, пошел бакштагом[32] так, чтобы выйти из бухты одним галсом[33].
Стоявшая на пристани многочисленная публика имела возможность любоваться всеми этими маневрами. Вряд ли есть на свете что-нибудь более грациозное, чем этот корабль столь изящной формы, клонящийся под напором своенравного ветра. На какое-то время судно менее чем на полкабельтова[34]приблизилось к краю пристани, где находились мистер Уильям Эндрю, Долли, Лен и Джейн Баркер. Молодой капитан смог, вновь взглянув на жену и родных, в последний раз попрощаться с ними.
Все ясно услыхали его голос и увидели вытянутую к ним руку. «Прощайте!… Прощайте!» — прокричал он. «Ур-ра!» — закричала публика, и многие принялись махать платочками.
Поистине капитан Джон Бреникен был одним из тех, кем гордились жители Сан-Диего! Все будут ждать отважного капитана, и, когда он вернется, горожане вновь соберутся на пристани.
«Франклин», находившийся уже у выхода из гавани[35], должен был приводиться к ветру, чтобы не столкнуться с другим судном, в это время выходившим на фарватер[36] и приветствовавшим порт флагом Соединенных Штатов Америки.
Стоя неподвижно на пристани, миссис Бреникен смотрела, как «Франклин», гонимый свежим северо-восточным ветром, постепенно исчезает вдали. Ей хотелось провожать взглядом корабль до тех пор, пока его рангоут будет виден над мысом Айленд. Однако вскоре судно обогнуло острова Лос-Коронадос, лежащие за пределами бухты. В какое-то мгновение в просвете между гребнями скалы показался брейд-вымпел, вьющийся на грот-мачте, и в следующий миг «Франклин» исчез совсем.
«Прощай, мой Джон… прощай!» — прошептала Долли.
Неизъяснимое предчувствие помешало ей сказать: «До свидания!»
Глава II
СЕМЬИ
А теперь настало время подробнее рассказать о миссис Бреникен, волею судеб сделавшейся главным действующим лицом этой истории.
В ту пору Долли исполнился двадцать один год. По происхождению она была американкой. Однако не нужно слишком углубляться в ее родословную, чтобы обнаружить испанскую или, вернее, мексиканскую кровь, что, впрочем, характерно для всех известных в округе семей. Мать Долли была уроженкой Сан-Диего, а этот город основали еще тогда, когда Нижняя Калифорния принадлежала Мексике. Просторная бухта, открытая примерно тремя с половиною веками раньше испанским мореплавателем Хуаном Родригесом Кабрильо и названная вначале Сан-Мигель, в 1602 году поменяла свое имя на нынешнее. А в 1846 году эта провинция сменила трехцветный на звезднополосатый флаг федерации и с того времени окончательно вошла в состав Соединенных Штатов Америки.
Среднего роста, со смуглым живым лицом, с огоньком в больших глубоких черных глазах и пышными темными волосами; руки и ноги несколько больших размеров, чем обыкновенно бывают у испанок; поступь твердая, но грациозная; внешность выдает волевой характер и вместе с тем душевную доброту — такой была миссис Бреникен. Есть женщины, на которых невозможно смотреть равнодушно, и до замужества Долли по праву считалась в Сан-Диего, где женская красота отнюдь не редкость, одной из самых привлекательных, заслуживающей наибольшего внимания. Она слыла серьезной, рассудительной, вдумчивой, образованной — словом, наделенной теми качествами, развитию которых, без сомнения, способствовало бы замужество.
Да, в любых обстоятельствах, пусть даже самых трудных, Долли, ставшая миссис Бреникен, сумела бы выполнить свой долг. На жизнь она смотрела реально, а вовсе не сквозь розовые очки, душою обладала возвышенной, характером — твердым. Любовь к мужу придавала ей решимости; случись надобность, она пожертвовала бы жизнью ради Джона, равно как Джон пожертвовал бы жизнью ради нее и как оба пожертвовали бы собою ради сына.
Супруги обожали своего маленького Уота, чертами лица поразительно похожего на отца, а смуглую кожу унаследовавшего от матери. Он родился крепким, и у Долли не было оснований страшиться детских болезней. К тому же за ним всегда будет тщательный уход! О! Сколько мечтаний о будущем этого крохотного существа, жизнь которого только началась, уже занимало воображение родителей!
Конечно, миссис Бреникен стала бы счастливейшей из женщин, если бы положение дел позволило Джону оставаться на берегу. Но могла ли она даже в мыслях удерживать мужа в тот момент, когда ему доверили командование «Франклином»? И потом, разве не нужно думать о том, чтобы обеспечить семью, которая, возможно, не ограничится единственным ребенком? Приданого Долли едва хватало на самое необходимое.
[27] Перевод М. Ивановой.
[28] Шкаторина — кромка паруса, обшитая очень гибким тросом.
[29] Бухта — небольшой залив, более или менее врезанный в глубь суши, защищенный от ветра и волнений.
[30] Грот — здесь: самый нижний парус на второй мачте.
[31] Фок — нижний прямой парус на передней мачте.
[32] Бакштаг — здесь: курс парусного судна, когда ветер дует сзади и сбоку.
[33] Галс — курс судна относительно ветра, например: судно идет левым галсом, когда ветер дует в левый борт.