Тед отвернулся от окна. Работа предоставляла ему схему, которой он мог следовать, и без схемы жизнь была для него беспорядочной и бесцельной. Вчера у него в голове стоял такой туман, что он трижды засовывал в тостер один и тот же кусок хлеба. Желтая теплота кухни притягивала его, хотя сейчас он не мог точно вспомнить, зачем туда зашел. Недавно он стал разговаривать сам с собой, но получал в ответ уж слишком односторонние реплики. Зеркало сказало ему, что он подавлен. Может, поговорить с кем-нибудь, но с кем? Он вспомнил день, когда умерла его мать, а ему не с кем было поделиться. Его тетя превратилась в адрес в штате Айдахо.
С утра он так и не проснулся до конца. Каждую ночь он включал шум дождя и пытался отдаться на волю схемы. В последние дни ему несколько раз снились родители: отец прикован к креслу, а мать обслуживает клиенток, сидящих в ряд под сушилками, все происходило в сюрреалистической подводной тишине; еще ему снилось, как будто мать бесконечно долго пьет из бутылки, в которой сидит отец. Но от мыслей об отце у него всегда начинала кружиться голова. Может, ему надо поесть.
Он взял белый бумажный пакет из булочной Прайса, но вытряс одни крошки. С пустыми руками он прошел в Голубую комнату и сел за компьютер. Первые несколько дней дома он провел перед экраном, бродил по Сети. Как будто плавал в комнатной вселенной: доски объявлений, спутниковые новости, сайт «Дейли гардения», чаты, анимированная графика в шестьдесят цветов, которая заманивала его, домены с ограниченным доступом, которые не могли от него закрыться, база данных в виде огромного человеческого лица, онлайновые магазины, вопросники, которые он мог бы заполнять до конца своих дней. По какой-то причине в эти несколько дней обычные каналы, где он находил мальчиков, не работали — один из них заразился каким-то жутким вирусом, и Тед сам едва его не подхватил. С другой стороны, на веб-сайте Риджфилдской начальной школы царило настоящее раздолье для вуайериста. Когда Интернет ему надоел, он установил себе новую игрушку — «Карате-бой» — и до одурения в нее играл. Ему нравилось не столько бить противников наотмашь, сколько то, что главному герою было на вид лет десять и все в нем соответствовало этому возрасту, вплоть до голоска, которым он выкрикивал: «Ичи, ни, сан!»[10] Потом он переключился на видео и пересмотрел всю свою небольшую коллекцию, включая «Мальчика с астероида» и «Банду братьев». Еще он несколько раз прокрутил сцену купания из фильма «Течет река». Золотистый свет так освещал мальчишеские тела, что ему сначала захотелось стать мальчиком, потом водой, потом намокшими плавками, которые едва не соскальзывали у них с бедер, когда они всплывали наверх.
Еще он иногда пользовался Темницей, в основном просто пристегивался ради развлечения. Потом он какое-то время чувствовал себя живым, мощным, и если это не элементарная человеческая потребность, то что же тогда? Он вспомнил слова Дона, что большинство людей ненормальные, и это нормально. Мысленно он снял руку со своего плеча и заменил объятием Майры.
Но вдруг стены квартиры надвинулись на него, и реальности, как созданная им, так и виртуальная, перестали его удовлетворять. Может быть, так же чувствует себя парень из квартиры № 5, когда сидит все время дома? Он снова увидел, как тот мастурбирует — почему этот дурак не опускает жалюзи? — а тот увидел, как он смотрит, из-за чего у Теда только усилилась клаустрофобия. «Я должен выбраться отсюда», — заявил он про себя. Так или иначе, но у него кончилась еда. Он составил список нужных продуктов от макарон до кофе. Пункты назначения: супермаркет, парк, чтобы подсматривать, и, может быть, булочная Прайса. Он подошел к двери и высунул голову наружу. Для января погода стояла теплая, поэтому он решил рискнуть и пройти часть пути пешком. День скорее что-то обещал, чем угрожал. И когда Тед шагнул за порог, воздух охватил его лицо, будто венок. Отличный денек для прогулки в парке.
Он быстро, автоматически, отоварился в супермаркете. Потом была намечена булочная на Даглас-стрит, туда легко дойти пешком. Это был единственный шикарный магазин в Фэрчестере, который ему нравился, отчасти из-за глазированных булочек с корицей, а отчасти потому, что тамошние продавцы были с ним любезны. Вечно отсутствующая владелица нанимала на работу прихиппованных старшеклассников, из тех, кто может покрасить волосы в оранжевый цвет или приехать на работу на скейте. Одна девушка по имени Стеффи, у нее еще была серьга в носу, как только узнала, где он работает, стала болтать с ним про компьютеры. Она говорила про какую-то «душу машины», и это было глупо, но он не возражал. У нее на животе была жуткая татуировка в виде паутины, и она выглядывала из-под футболки, когда Стеффи тянулась за чем-нибудь, стоя за прилавком. Ее кожа имела бледный, неясный оттенок, как у восьмилетнего мальчика, и однажды он рискнул сказать ей об этом, хотя она смутилась от его слов.