Другая часть иностранцев, не связанная ни своими появлением, ни деятельностью с иностранной интервенцией, была значительно меньше в количественном отношении и слабее в смысле степени участия в событиях. Тем не менее она существовала, и не замечать или не учитывать ее было бы ошибкой. Выразительным показателем наличия этой категории иностранцев в России была Немецкая слобода в Москве, возникшая задолго до событий интервенции и остававшаяся в Москве и во время интервенции. В составе этой части иностранцев были и купцы, и специалисты (врачи, аптекари, ремесленники и т. д.), и даже представители протестантской церкви. Одни из этих иностранцев проживали в Москве как частные лица (купцы, ремесленники), другие (военные, врачи и т. д.) состояли на службе у московского правительства в качестве иностранных специалистов. Эта часть иностранцев также испытала на себе воздействие событий начала XVII в., нарушивших, а затем и вовсе уничтоживших тот статус, которым определялась жизнь иностранцев в России. Некоторая часть их оказалась вовлеченной в лагерь интервентов, другие уехали или пытались уехать из России или хотя бы из Москвы в более спокойные места. Но то, что для данной части иностранцев интервенция была внешним фактором, под воздействие которого они попали, а не формой их собственной активной деятельности, сказалось на их позиции в бурные годы начала XVII в. По сравнению с позицией иностранцев — активных участников интервенции, эта позиция отличается гораздо большей объективностью, критическим, а иногда и прямо враждебным отношением к действиям интервентов.
Еще более своеобразна позиция данной части иностранцев в области событий внутренней, социальной борьбы в России, и прежде всего крупнейшего события в этой области — крестьянской войны 1606—1607 гг. В этой позиции явственно обнаруживается тенденция к отрицательному отношению к лагерю правительства Василия Шуйского и к благожелательному отношению к лагерю Болотникова.
Широта и многообразие форм участия иностранцев в событиях в Русском государстве в конце XVI—начале XVII в. являются той предпосылкой, которая создала возможность появления многочисленных иностранных сочинений об этих событиях.
Сочинения иностранцев о Русском государстве и событиях, происходивших в нем в конце XVI—начале XVII в., составляют целую библиотеку, насчитывающую несколько десятков названий. Достаточно сказать, что в библиографическом обзоре В. Кордта об иностранных путешествиях по Восточной Европе до 1700 г. только для периода с 1601 по 1613 г. отмечен 51 автор-иностранец, писавший о России[2]. Эта библиотека произведений иностранных писателей о России включает в себя всевозможные сочинения: дневники, мемуары, хроники, письма, памфлеты и т. д., принадлежавшие лицам самых различных национальностей, занимавшим столь же различное положение в описываемые ими годы и по-различному участвовавшим в событиях.
Столь большое количество иностранных сочинений о Русском государстве конца XVI—начала XVII в. свидетельствует об огромном интересе, который вызывали у иностранных наблюдателей события, развертывавшиеся в России. Вместе с тем авторы-иностранцы в своих описаниях, характеристиках и оценках событий и лиц отразили свое отношение к ним, причем это отношение определялось общей позицией автора.
Хроника Конрада Буссова принадлежит к числу наиболее интересных и ценных среди иностранных сочинений о России конца XVI—начала XVII в. Охватывая весь период “Смутного состояния Русского государства”, Хроника Конрада Буссова, единственная из всех сочинений иностранцев, содержит описание событий начиная со времени правления Бориса Годунова и вплоть до освобождения Москвы ополчением Минина и Пожарского[3]. При этом на протяжении всего описываемого периода Буссов почти все время находился в самом центре событий и, таким образом, выступает в своем сочинении как непосредственный наблюдатель и очевидец важнейших событий.
Особенно большую ценность имеют разделы Хроники Буссова, посвященные восстанию Болотникова, которое Буссов не только наблюдал извне, но и сам (а особенно его сын — Конрад Буссов младший) принимал в нем участие. Это сделало Буссова исключительно осведомленным лицом во всем, что относится к восстанию Болотникова, и в Хронике содержится наиболее подробное и полное из всех иностранных сочинений описание событий восстания, начиная от момента его зарождения и кончая обстоятельствами падения Тулы. Буссов — единственный, сообщающий о заграничном периоде в биографии Болотникова и о мотивах и обстоятельствах возвращения Болотникова в Россию. Буссов же наиболее полно освещает роль Болотникова на всех этапах восстания.
3
В этом отношении с Буссовым может быть сопоставлен лишь Петрей, сочинение которого, однако, в части, посвященной описанию событий начала XVII в., представляет собой компиляцию, целиком основанную на Хронике Буссова.