Продукты и напитки, так же, как сукно и деньги, могли быть наградой: «московским стрелцом Микифорова приказу Колобова, Ларионова приказу Лопухина Дмитреева приказу Лаговчина Обакумку Григорьеву с товарыщи… велено Государева жалованья за пушечную стрелбу… ведро вина…»; «московским стрелцом плотником Миките Наумову с товарыщи двадцати четырем человеком за дело пушечных станков что они делали к большим путивльским к трем пушкам станки с колеса новые дубовые в приказ за работу Государева жалованья велено дать вина два ведра четверть круп овсяных три чети сухарей да московским же стрелцом кузнецу Алешке Филимонову с товарыщи Государева жалованья велено дать в приказ за оковку тех же пушечных станков и колес вина два ведра четверть круп овсяных две чети с осьминою сухарей…»[162].
Выше указывалось, что московские приказы в обязательном порядке сопровождали медики. Раненые, больные и увечные московские стрельцы подлежали обязательному медицинскому освидетельствованию. Целью такого осмотра было признание стрельца годным или не годным к службе: «Лета 1672 года ноября в… день в Оптекарском приказе голову Московских стрелцов Федорова приказу Головленкова стрелцов Матюшка Гвоздева Сидорка Пахомова осмотреть… лекарем какая у них болезнь и стрелецкая служба мочно ли служить… у стрелца Матюшка Гвоздева у обоих ног нет перстов и… службу ему служить немочно… У Сидорка Пахомова левая рука ранена из мушкета в запястье и… службу ему служить немочно…»[163]. Если болезнь или травма поддавалась излечению, то все медицинские услуги производились за счет государства. Увечные и больные стрельцы снабжались продуктами – кормовым жалованьем наряду со стрелецкими вдовами и сиротами.
Если стрелец погибал или умирал от ран или болезней в походе, его хоронили со всеми положенными обрядами за счет государства: «На каждое погребение рядовых стрельцов, рейтар и др. обязательно выдавалось из приказной избы по 6 алтын 4 денги. Иногда на казенный счет хоронились и начальные люди, например, на погребение стрелецкого сотника Константина Подымова, умершего от полученных под Наволочью ран, выдано 10 рублей…»[164].
За особые заслуги московский стрелец мог быть переведен из стрелецкого сословия в «беломестцы»: «Показателен в этом плане царский указ от 6 августа 1971 г., по которому было велено стрельцов Иванова приказа Полтева Пашку Тимофеева да Данилку Малофеева «от стрелецкой службы отставить и ружье и платье казенное, которое у них есть взять. И свое Государево денежное и хлебное жалованье на нынешний на 179 год им выдать, и дворы их отдать им же, или продать им в том же приказе, или на сторону повольную ценою и впредь их и их детей в стрельцы ни в который приказ не имать. А быть им в Государевом деле Пашке в Ростове у соляных заводов в подьячих, Данилку у плотинных и прудовых дел в мастерах..»[165].
В преклонных годах московский стрелец мог уйти в монастырь. Для вступления в братию и принятия пострига требовался «заклад» – вклад нового послушника или даже инока в обитель. В этом случае государство брало на себя эту проблему. По челобитной «за раны и за заслуги» стрелец мог быть пострижен в монахи избранного им монастыря «без вкладу».
2.4. Жалованье
«А денежного жалованья идет тем началным люд ем: полковником – рублев по 200, полуполковником рублев по сту или по 80 Рублев, сотником по сороку или по 50 рублев, а за которыми есть поместья и вотчины многие, и у них из денежного жалованья бывает вычет, сметя против крестьянских дворов, десятником и пятидесятником, и стрелцом идет жалованье по 15 и по 13, и по 12, и по 10 рублев человеку на год. Да им же хлебного жалованья: десятником и пятидесятником по 18 и по 20 чети человеку, стрелцом по 15 четвертей человеку на год, от малого до великого всем ровно. Да им же соли: пятидесятником по 5 пуд, десятником по 3, стрелцом по 2 пуда в год. Да им же всем дается на платье ис царские казны сукна ежегодь…»[166]. Кроме того, московские стрельцы получали из казны оружие, которое заменялось в случае поломки или ремонтировалось за счет государства (в случае уважительной причины поломки)[167], боеприпасы на время похода и боевых действий, а также «кормовое» жалованье, выдававшееся только в походе вместо денежного и хлебного жалованья и состоявшее из продуктов питания (различные виды рыбы, солонина, «свиные щоки», кавардак, толокно, мука, крупы, уксус, квас, сбитень, вино и т. д.)[168]. Таким образом, московские стрельцы получали от казны все необходимое для успешного несения службы. Для прокормления семей стрельцам разрешалось заниматься торговлей, ремеслами и промыслами, о льготах на которые уже говорилось выше. Помимо льгот, за различные отличия по службе следовали щедрые награды сукном или продуктами[169]. Немаловажно, что московские стрельцы, в отличие от городовых стрельцов, не имели земельных наделов (за исключением огородов, лугов и пастбищ) и не были привязаны к сельскохозяйственному труду. Если стрельцы уездных городов кормились в основном с пашни, т. к. их жалованье было невелико и выплаты часто задерживались, то московские стрельцы существовали в большей степени на жалованье, чем на свои «промыслы», ремесла и торговлю. Наряду с прочими упомянутыми выше факторами, как то социальной защитой, положением в обществе Московского государства XVII в., высокое жалованье и привилегии были одной из важных составляющих лояльности московских стрельцов, т. к. создавали высокую материальную заинтересованность в службе.
164