Я был до такой степени охвачен впечатлениями пережитого, похожими на бред, что при новой встрече с Листом едва мог проявить хоть некоторый интерес к предстоящей в Веймаре постановке «Тангейзера». Он же считал это делом, меня ближе всего касающимся. Объяснить моему другу, что я на этот раз попал в Веймар не совсем обычным путем, не в качестве королевского капельмейстера, представлялось задачей довольно трудной. Я и сам в точности не знал, как относится ко мне официальное правосудие. Не знал, совершил ли я что-нибудь противозаконное или нет? Прийти к какому-нибудь определенному по этому поводу мнению я не мог. Тем временем в Веймар стали проникать ужасающие вести о положении дел в Дрездене. Режиссер Генаст[109] всех взволновал рассказами о деятельности Рёкеля как «поджигателя». Рёкеля в Веймаре хорошо знали.
По некоторым моим замечаниям личного характера Лист скоро должен был догадаться, что между мной и дрезденскими событиями существует какая-то подозрительная связь. Но его сбивало с толку мое поведение. Дело в том, что не из опасений суда, а по совершенно другим мотивам мне было важно не выдавать своей активной роли в происшедших событиях. Таким образом, некоторое время я сознательно оставлял моего друга в неведении.
У княгини Каролины фон Витгенштейн[110], с которой я познакомился в прошлом году, когда она на короткое время приехала в Дрезден, мы собирались и оживленно беседовали о вопросах искусства. Так, однажды после обеда завязался у нас горячий спор о моем плане трагедии «Иисус из Назарета», который я тут же устно изложил. Когда я закончил пересказ сюжета, Лист хранил подозрительное молчание, княгиня же фон Витгенштейн высказалась очень решительно против его разработки для подмостков театра. Я и сам не стал серьезно поддерживать высказанных мной по этому поводу парадоксов. Вот в каком я находился тогда настроении. Незаметно для других я все еще был потрясен пережитыми впечатлениями.
Скоро объявлена была оркестровая репетиция «Тангейзера», и это отчасти воскресило во мне застывшие интересы художника. Впервые я испытал совершенно новое, согревающее душу ощущение. Лист управлял оркестром, и по тому, как он вел музыкальную часть моей драмы, я почувствовал, что понят и воспринят по-настоящему. Несмотря на свое какое-то полубессознательное состояние, я сделал наблюдения над певцами в смысле их способностей, над управляющей ими режиссурой. После репетиции мы вместе с музикдиректором Штёром[111] и певцом Гёце[112] отправились по приглашению Листа пообедать в одну гостиницу, не ту, в которой он жил, и здесь впервые я имел случай встретиться лицом к лицу с некоторыми особенностями его темперамента, до той минуты мне неизвестными. Чем-то взволнованный, этот обыкновенно гармонически ровный человек внезапно проявил необычайную ярость. Со скрежетом зубовным он стал нападать на то самое, что возмущало до ужаса и меня самого. Пораженный удивительным созвучием наших душ и не зная истинных мотивов овладевшего им гневного пароксизма, я стоял перед этим явлением с чувством глубокого интереса. Эмоциональная вспышка Листа закончилось ночью сильнейшим нервным припадком. Тем более удивило меня, когда на следующее утро я застал его вполне бодрым и собирающимся немедленно отправиться, по неясным опять-таки для меня причинам, в Карлсруэ. Меня и музикдиректора Штёра он пригласил сопровождать его до Айзенаха. По пути туда нас задержал камергер Болье[113], пожелавший узнать, готов ли я явиться на аудиенцию к Великой герцогине Веймарской[114], сестре императора Николая. То, что я сослался на неподходящий для этого дорожный костюм, не было принято во внимание, и Лист дал согласие за меня.
Действительно, вечером я был необыкновенно милостиво, с дружеской симпатией принят герцогиней, рекомендовавшей своим камергерам иметь почтительное обо мне попечение. Впоследствии Лист утверждал, что его высокая покровительница знала уже тогда, что в ближайшие дни меня ждут неприятности со стороны дрезденского правительства, и она поэтому торопилась познакомиться со мной прежде, чем такое знакомство могло бы оказаться для нее сильно компрометирующим. Лист отправился из Айзенаха дальше и оставил меня на попечении Штёра и айзенахского музикдиректора Кюмштедта[115], знающего и опытного контрапунктиста. В сопровождении последнего я впервые посетил еще не реставрированный замок в Вартбурге. Странные мысли о капризах судьбы охватили меня при этом посещении: это духовно мне близкое здание я посетил тогда, когда дни моего пребывания в Германии были уже сочтены.
109
Генаст Эдуард Франц (Genast; псевдоним Франц Нойман [Franz Naumann]; 1797–1866), немецкий актер, оперный певец (бас-баритон) и композитор. Начинал актерскую и певческую карьеру под руководством И. В. Гёте; начал выступать в детских ролях с 1813 г. Настоящий дебют состоялся 23 апреля 1814 г. в партии Осмина в «Похищении из сераля» В. А. Моцарта на сцене Веймарского театра. Одновременно был задействован и в драматических спектаклях. Играл на сценах театров в Штутгарте (1816–1817), Дрездена (1817), Лейпцига (1818). В 1828–1829 гг. занимал должность директора театра в Магдебурге, после чего вернулся в Веймар, где служил до конца карьеры. Вышел в отставку в 1860 г. Являлся последним представителем т. н. веймарской школы. Композиторское наследие Генаста включает оперы Die Sonnenmänner («Солнечные люди»; 1828) и Die Verräter in den Alpen («Предатель в Альпах»; 1833). Кроме того, он оставил ценные четырехтомные мемуары Aus dem Tagebuch eines alten Schauspielers («Из дневника старого актера»; 1862–1866).
110
Фон Витгенштейн (Сайн-Витгенштейн) Каролина (Sayn-Wittgenstein; урожденная Ивановская; 1819–1887), княгиня, подруга и фактически жена Ф. Листа. В 1836 г. Каролина, против собственной воли, была отдана замуж за Николая Петровича Витгенштейна, сына героя войны 1812 года, фельдмаршала и светлейшего князя Петра Христиановича Витгенштейна. В 1837 г. Каролина родила дочь Марию (см. ниже). В 1847 г. в Киеве она встретила и полюбила Ф. Листа. Вскоре она приняла решение навсегда ухать с ним в Европу. На протяжении многих лет Каролина пыталась получить развод, чтобы обвенчаться с Листом. В 1861 г. папа римский наконец позволил им обвенчаться. Было решено провести обряд венчания в Риме 22 октября, в день 50-летия композитора. Но накануне вечером посланник папы Римского принес известие о том, что свадьбу нужно снова временно отложить, чтобы в очередной раз пересмотреть дело о разводе. Для влюбленных это стало страшным ударом. Даже когда в 1864 г. князь Витгенштейн умер и все препятствия к браку были устранены, Каролина приняла тяжелое решение навсегда отказаться от брака с Листом, воспринимая все препятствия как волю Божью.
111
Штёр Карл (Stör; 1814–1889), немецкий композитор, дирижер, скрипач; музикдиректор Веймарского театра. С 1859 г. регулярно проводил абонементные концерты, организованные и возглавляемые им.
112
Гёце Франц Карл (Götze; 1814–1888), немецкий оперный певец (тенор). С февраля 1844 г. выступал с концертами совместно с Ф. Листом (исполнял преимущественно его песни). Кроме того, работал в Веймаре у Листа переписчиком нот. В 1852–1857 гг. являлся преподавателем вокала.
113
Фон Болье-Марконнэ Карл Генрих Фридрих Оливер (von Beaulieu-Marconnay; 1811–1889), барон, немецкий дипломат, писатель и историк; действительный тайный советник. Получил образование в университетах Гёттингена и Гейдельберга. Был камергером Великого герцога Саксен-Веймар-Айзенахского. В 1851–1857 гг. являлся интендантом придворных театров. С 1853 г. обер-гофмейстер Великой герцогини Саксен-Веймар-Айзенахской Марии Павловны. В 1864–1866 гг. был депутатом Бундестага.
114
Мария Павловна Романова (1786–1859), дочь императора Павла I и императрицы Марии Федоровны, великая герцогиня Саксен-Веймар-Айзенахская. Ее воспитанием и образованием руководила бабушка Екатерина II, от которой она получила прозвище «гвардеец в юбке». В 1804 г. в Петербурге состоялось бракосочетание Марии Павловны с Карлом-Фридрихом Саксен-Веймар-Айзенахским (Sachsen-Weimar-Eisenach; 1783–1853). В конце этого же года Мария Павловна покинула Россию. Прославилась покровительством наук и искусств. И. В. Гёте, принадлежавший к числу друзей Марии Павловны, называл её «одной из лучших и наиболее выдающихся женщин нашего времени». При ней Веймар стал поистине «культурной столицей» Германии.
115
Кюмштедт Фридрих Карл (Kühmstedt; 1809–1858), немецкий композитор и органист. С 1837 г. руководил оркестром в Айзенахе. В 1847 г. получил должность музикдиректора. Композиторское наследие Кюмштедта включает оперу «Королева змей» (Schlangenkönigin); оратории «Преображение Господне» (Des Heilandes Verklärung; 1843); «Победа Божественного» (Der Sieg des Göttlichen; 1843); три симфонии, фуги для органа и песни в сопровождении фортепьяно. Кроме того, им написан «Учебник по теории и практике гармонии и модуляции» (Theoretisch-praktische Harmonie– und Ausweichungslehre; 1838).