Честно говоря, я считаю эти психологические доводы неубедительными. Рассматриваемое состояние обычно развивается с раннего детства, и вряд ли десятилетний ребёнок мечтает об огромном пенисе (хотя ортодоксальный фрейдист не исключил бы и такой вариант). Более того, больной может точно указать определённую границу, скажем, на два сантиметра выше локтя, по которой он хотел бы ампутировать руку. Это уже не какое-то смутное желание удаления конечности, как могло бы следовать из психодинамической теории. Не может это быть и желанием привлечь внимание, какой смысл так досконально представлять, в каком именно месте следует отрезать конечность? И наконец, у пациента, как правило, нет иных сколько-нибудь серьёзных психических отклонений.
У меня есть и ещё два наблюдения, которые я сделал, изучая таких пациентов. Оба наводят меня на неврологическое происхождение болезни. Первое: более чем две трети пациентов желают избавиться именно от левой конечности. Такое неравномерное распределение напоминает мне о бесспорно неврологическом расстройстве, соматопарафрении (описание будет приведено позднее), при котором пациент, перенёсший инсульт в правом полушарии мозга, не только отрицает паралич своей левой руки, но также настаивает, что эта рука ему вообще не принадлежит. Подобное редко встречается при инсульте в левом полушарии. Второе: мои студенты Поль Мак-Джош и Дэвид Брэнг и я обнаружили, что прикосновение к конечности ниже линии желаемой ампутации вызывает большой скачок КГР (кожногальванической реакции) пациента, хотя при прикосновении выше этой линии или к другим конечностям ничего подобного не происходит. У пациента на самом деле на полную мощность включается сигнал тревоги, когда прикасаются к его конечности ниже указанной линии. Поскольку КГР сфальсифицировать очень сложно, мы можем быть уверены в неврологической природе данного расстройства.
Как объяснить это странное расстройство с позиции анатомии? Как мы знаем из первой главы, ощущения от нервов, регистрирующих прикосновение, сигналы от мускулов, связок и суставов проецируются на первичную (S1) и вторичную (S2) соматосенсорные зоны коры внутри и сзади постцентральной извилины. Каждая из этих областей коры содержит систематическую, топографически организованную карту телесных ощущений. Отсюда соматосенсорная информация отправляется в верхнетеменную дольку (ВТД), где она соединяется с информацией о равновесии из внутреннего уха и зрительной обратной связью о расположении конечностей. Вместе эти потоки информации составляют наш образ тела: единое представление в реальном времени о нашем физическом «я». Это представление тела в ВТД и, возможно, её связи с задней долькой островка отчасти врождённые. Мы знаем это, потому что некоторые пациенты, у которых руки отсутствуют с рождения, живо ощущают фантомные руки, что подразумевает существование некоего каркаса, генетически вмонтированного[26]. Не нужно никакого усилия веры, чтобы предположить, что этот мультисенсорный образ тела топографически организован в ВТД таким же образом, как в S1 и S2.
Если какая-то конкретная часть тела, рука или нога, оказалась не представлена в этом врождённом каркасе образа вашего тела, то в результате, вероятно, возникает ощущение отчуждения или даже отвращения к ней. Но почему? Почему пациент не просто безразличен к своей конечности? В конце концов, ведь пациенты с повреждением нервов, ведущих к руке, и с полной утерей чувствительности не выражают желания ампутировать руку.
Ответ на этот вопрос заключается в ключевом понятии неприятия несоответствия, что, как вы увидите, играет решающую роль во многих формах умственных расстройств. Общая идея состоит в том, что отсутствие согласованности, или несовпадение, между результатами областей мозга может вызвать неприятие, психоз, дискомфорт или паранойю. Мозг не терпит внутренних аномалий, таких как несовпадение между эмоцией и идентификацией в синдроме Капгра и часто готов зайти абсурдно далеко, чтобы только не допустить этого несовпадения или объяснить его. (Я подчёркиваю «внутренних», потому что к аномалиям во внешнем мире мозг куда более терпим. Он может даже забавляться ими: некоторые люди наслаждаются возбуждением, в которое их повергает разрешение непостижимых тайн.) Не вполне ясно, где обнаруживается это внутреннее несовпадение и возникает неудовольствие. Я предполагаю, что это происходит в островке Рейля, центральной доле мозга (особенно в центральной доле правого полушария) маленьком фрагменте ткани, который получает сигналы от S2 и отсылает сигналы к миндалевидному телу, которое, в свою очередь, рассылает ответные сигналы активации к остальным частям тела.
26
Представление о врождённых генетических «строительных лесах» было продемонстрировано мне очень ярко и наглядно, когда мы с Полем Мак-Джошем увидели пятидесятипятилетнюю женщину с фантомной рукой. Она родилась с дефектом под названием фокомелия; большая часть её правой руки с самого рождения отсутствовала была только кисть, свисающая с плеча, с двумя пальцами и миниатюрным большим пальцем. В возрасте двадцати одного года она попала в автокатастрофу, и рука была ампутирована, и, к её собственному удивлению, она ощутила фантомную руку с четырьмя пальцами вместо двух! Как будто её целая рука была запрограммирована сознанием и спала в мозге, пока аномальная проприоцепция (ощущение суставов и мышц) и зрительный образ подавляли её и придавали ей другую форму. И продолжалось это до двадцати одного года, пока ампутация деформированной руки не позволила её скрытой запрограммированной руке появиться в сознании в виде фантома. Сначала большого пальца не было, но, когда она в возрасте пятидесяти пяти лет стала посещать зеркальную терапию, воскрес и он.