Что касается Михаила Левитского 2-го, то он в 1848 г. окончил семинарию, как и его однофамилец, по второму разряду, получил место священника в селе Турки Балашовского уезда Саратовской губернии, дослужился до благочинного.[284]
Кроме М. Д. Левитского, Чернышевский в особо близких отношениях не был ни с кем, но приятельские связи поддерживал еще с несколькими семинаристами-одноклассниками. Ф. В. Духовников называет Тихомирова, Волкова и Орлова, с которыми Чернышевский заходил даже в кабак, где приятели обычно выпивали, а Чернышевский «вёл с ними дружественную беседу, отказываясь от водки».[285] В разные годы с Чернышевским учились несколько Тихомировых – Андрей, Алексей, Тимофей и Василий, четыре Орловых – Дмитрий, Василий, Николай и Пётр. Установить, кого из них имел в виду мемуарист, не представляется возможным. Вероятно, это были Андрей Тихомиров и Дмитрий Орлов, учившиеся получше своих однофамильцев или братьев. Из студенческого дневника Чернышевского видно, что он отличал от других Василия Промптова (сын священника Ивана слободы Красной, Новоузенской округи) и Федора Палимпсестова (Саратовской округи, села Хмелевки, умершего священника Иустина сын), с которыми состоял в переписке (I, 134, 139, 338). В 1848 г. с удовлетворением отмечал факт поступления Промптова в духовную академию («хорошо, что Промптов туда едет» – I, 96), а когда его уволили из академии «за болезнью», с возмущением назвал тамошнее начальство «мерзавцами» (I, 386).[286]
Чернышевский, Левитский, Промптов числились в семинарском классе лучшими учениками. В эту группу входил и Фёдор Палимпсестов. В воспоминаниях его брата, где он назван «едва ли не единственным близким товарищем» Чернышевского, степень их близости, пожалуй, преувеличена, но, по свидетельству мемуариста, Чернышевский был для Фёдора Палимпсестова «предметом глубокого уважения и любви».[287] Впоследствии он служил в Саратове смотрителем губернской типографии, акцизным чиновником (I, 846). Их частые встречи относятся ко времени преподавательской деятельности Чернышевского в Саратовской гимназии. Имена других соучеников не заняли в жизни Чернышевского сколько-нибудь заметного места.
В одно время с Чернышевским в семинарии учился Григорий Евлампиевич Благосветлов. Он поступил сюда в 1840 г. после успешного окончания Саратовского духовного училища. Из года в год отмечалось, что способностей он «отлично хороших», «очень хороших», «отличных». Во время состоявшегося в июле 1842 г. торжественного акта был награждён книгой. «Прилежания и успехов очень хороших» – самая высокая аттестация, которой удостоен по результатам двухгодичного (1840–1842) учебного курса на низшем отделении семинарии один Григорий Благосветлов как ученик специального класса по изучению татарского языка, и в следующем учебном году славу первого ученика по «татарскому классу» разделил с ним Чернышевский. Благосветлов пробыл в семинарии до июля 1844 г. и через год подал прошение об увольнении из духовного ведомства для поступления в Петербургскую медико-хирургическую академию.[288] Таким образом, Чернышевский и Благосветлов два года были соучениками Саблукова по «татарскому классу». Разница в возрасте, по-видимому, мешала их более тесному сближению. С уважением говоря о Чернышевском в письме к Н. А. Некрасову в 1872 г., Благосветлов упомянул, что он «с ним рос и воспитывался».[289] Никакими другими материалами, говорящими об их дружбе или хотя бы приятельстве в семинарские годы, мы не располагаем.
8. Преподаватель Г. С. Саблуков
Из преподавателей семинарии Чернышевский отличал Гордея Семёновича Саблукова (1804–1880). Сын священника, он после окончания Оренбургской семинарии поступил в Московскую духовную академию и со званием кандидата 13 августа 1830 г. «определён на класс гражданской истории и еврейского языка в Саратовскую семинарию». С тех пор он неоднократно исполнял должности профессора философии, назначался в 1838 г. инспектором семинарии.[290] В Саратов Саблуков прибыл в январе 1831 г. и уехал из города в 1849 г., будучи отозванным на преподавательскую должность в Казанскую духовную академию.[291]
286
В указателе имён «Полного собрания сочинений» Н. Г. Чернышевского (I, 848) неверно сообщается, будто в дневнике Чернышевского везде говорится о «Промптове П. И. – петербургском чиновнике».
287
Палимпсестов Ив. Н. Г. Чернышевский. С. 557. Мемуарист приводит здесь следующий отрывок из письма Ф. У. Палимпсестова к брату по поводу ареста Чернышевского в 1862 г.: «Уж так видно на роду написано родной земле: явится личность так много обещающая, но или с кругу сопьётся, или преждевременно умрёт не своей смертью, или до того затрут и замнут, до того обезличат, что выступивший на поле труда махнет на всё рукою и погрузится в беспробудную лень, столь присущую славянскому роду».
288
ГАСО. Ф. 12. Оп. 1. Д. 1470. Л. 91, 92, 93, 98, 122 об.; Д. 1784. Л. 42. В журнале семинарского правления за 1846 г. записано: «Саратовская духовная консистория от 13 ноября № 4548 уведомляет семинарское правление, что исключённый ученик Саратовской семинарии Григорий Благосветлов уволен в Санкт-Петербургскую медико-хирургическую академию в июле 1845 года, коему для отправления выдано 16 июня № 4831 свидетельство». (ГАСО. Ф. 12. Оп. 1. Д.1950. Л. 305 об.–306).
289
Лит. наследство. М., 1949. Т. 51–52. С. 127.См. также: Муренина Е. К. Литературно-критическая деятельность Г. Е. Благосветлова: автореф. дис… кандидата филологических наук: 10.01.01. Урал. ун-т.
291
Михайловский Г. Открытие Саратовской духовной семинарии (26 октября 1830) // Сар. еп. вед. 1866. № 32. С. 1029–1030.