1955 год
Мы в партии «Народное действие» убеждены, что право на свободу — неотъемлемое право любой нации в мире. И никакой вышедший на пенсию дипломат, путешествующий по Саудовской Аравии, или офицер колониальных войск не вправе указывать нам, что мы не можем бегать, не можем ходить и вообще не можем стоять на собственных ногах.
1955 год
Нам недостаточно иметь просто исполнительных управляющих, способных написать хорошие законы. Жизненно необходимо найти энергичных целеустремленных людей, которые желают превратить Малайю в процветающее демократическое общество и представляют, как это сделать. Взявший на себя «бремя белого человека»[2] должен понимать, что не только его будущая пенсия и должность, но само существование демократического парламентского государства зависят от того, сумеет ли он с честью выполнить свой долг. К несчастью, в прошлом людей выбирали на государственные должности не за выдающуюся способность служить своему народу, а за выдающийся талант выслуживаться перед белыми боссами.
1956 год
Привычка действовать силой укрепляется с годами. По моему мнению, это как занятия любовью: во второй раз всегда легче! В первый раз могут помешать смущение и чувство вины. Но однажды встав на путь насилия и проходя его снова и снова, ты все сильнее увлекаешься самой атакой и начинаешь получать удовольствие от процесса. Сначала твою уверенность подрывает чувство вины. И ты атакуешь только тех, кого твой особый отдел уличил в коммунистической деятельности (потому что Икс сказал Зет, который сказал Альфе, которая сказала Бете, которая сказала особому отделу...). Потом ты переходишь на тех, кого твой особый отдел определил как активно сотрудничающих с коммунистами и сочувствующих им, хотя сами они не коммунисты. Затем ты берешься за каждого, на кого указывает твой особый отдел, хотя он не коммунист и даже не подозрительный иностранец, но имел наглость высказать свое несогласие по поводу сотрудничества с колониалистами, проявил свой бунтарский дух и таким образом, согласно логике особого отдела, может поддержать коммунистов. А в дальнейшем, уже увязнув в этом, ты атакуешь всех, кто тебе не нравится.
1956 год
Мердека[3] означает большую ответственность, тяжелый труд, веру в поставленные цели и самоотверженность. Мы должны избавиться от попыток представить мердеку как право отнимать работу у белых людей, грабить их дома, кататься на их машинах и вести себя так, как они вели себя до сих пор. Нет, это не наше понимание мердеки.
1956 год
Мердека должна помочь нам сделать так, чтобы наши труд и ресурсы принесли намного больше плодов, чем прежде. И нам следует так организовать наше общество, чтобы эти плоды служили всем гражданам, а не какой-то привилегированной группе — из местных или приезжих. Только так мердека обретет свое истинное значение для всего народа Малайи.
1957 год
Думаю, народу Малайи не стоит жалеть о том, что он вышел из-под власти британской короны. Но я хочу отдать должное британской короне. В отличие от прочих колониальных правительств, она сумела сохранить лицо, уходя из колоний, — а это великое искусство. Посмотрите, что сотворили с Ханоем и Джакартой французы и голландцы. Англичане ушли тихо и с достоинством, когда поняли, что их время закончилось.
1957 год
То богатство возможностей, которое в нынешнее время предоставляет независимость молодежи, ваши дети будут воспринимать как сказки Шахерезады. Окончив в 1960 году университет, в 1965-м ты можешь стать заместителем министра, а в 1970-м — постоянным секретарем.
1960 год
Когда португальцы, голландцы, британцы и французы явились в Юго-Восточную Азию, они разделили ее между собой подобно тому, как современные гангстеры делят города на сферы влияния. Они не только перекроили географию, но и исказили ход истории. В эру колониализма связи между Джакартой и Амстердамом или между Сингапуром и Лондоном были более тесными, чем между Джакартой и Сингапуром. Таковы абсурдные последствия колониального владычества европейцев.
1960 год
Я хочу внушить всем и каждому из вас, что мы слишком долго оставались пешками в руках иностранных игроков. Но мы обладаем собственной волей и правом жить в мире на свой лад. Так давайте же объединимся в Малайзии так, чтобы не допустить ничего подобного в будущем. И оставим в прошлом наследие Второй мировой войны — не столько потому, что можем, но скорее потому, что должны это сделать.